— Думаю, что в этом нет необходимости — начал было Торндайк, но служанка взволнованно прервала его.
— Будьте добры, сэр! Мисс Бонни будет страшно огорчена, если не сможет поблагодарить вас. Кроме того, она, возможно, захочет спросить у вас кое-что этому поводу.
— Вы правы, — сказал Торндайк, которому только воспитание не позволяло прямо сейчас спросить кое-что и самому. Он достал футляр с визитными карточками, подал одну служанке и, пожелав ей доброго вечера, ушел.
— Эту сумку, очевидно, украли, — заметил я, когда мы шли назад к Фулгем-роуд.
— Очевидно, — согласился Торндайк и хотел было сказать об этом еще кое-что, но наше внимание привлек кэб. Он ехал от главной улицы. Из его окна высовывалась голова мужчины, и, когда экипаж проезжал под уличным фонарем, я успел разглядеть, что это пожилой джентльмен с очень седыми волосами и удивительно свежим лицом.
— Вы видели, кто это? — спросил Торндайк.
— Он похож на старого Бродриба.
— Да. Очень. Интересно, куда это он спешит?
Торндайк с любопытством смотрел на кэб, который как раз подъехал к тротуару и остановился, похоже, как раз напротив дома, из которого мы только что вышли. Как только экипаж встал, дверца резко открылась и на тротуар резво выскочил — словно старый, но довольно живой чертик из коробочки — пассажир и побежал по ступенькам наверх.
— Так стучит только Бродриб, сомнений нет, — сказал я, когда на тихой улице раздался старомодный стук. — Я слишком часто слышал этот стук в наши двери, чтобы ошибиться. Но, думаю, лучше, чтобы он не заметил, что мы следим за ним.
Когда мы направились дальше, я время от времени поглядывал искоса на своего спутника, со злорадством отвечая, что его мучает любопытство. Я хорошо знал, что происходит сейчас у него в голове, поскольку Торндайк реагировал на такие факты всегда одинаково. А тут был целый ряд взаимосвязанных фактов: украденная сумка (правда, из нее ничего не забрали); музейная бирка; кто-то раненый или больной — возможно, сама мисс Бонни, доставленная домой под охраной полисменов; и, наконец, старый адвокат, примчавшийся, словно на пожар. Тут было над чем задуматься. И вот Торндайк под моим проницательным и внимательным взглядом складывал эти факты в различные комбинации, чтобы увидеть, какой можно сделать общий вывод. Пожалуй, и мое состояние не было для него тайной, поскольку он заметил, словно отвечая на невысказанную реплику:
— Ну что ж, думаю, что мы узнаем обо всем очень скоро, если Бродриб, как я надеюсь, увидит мою визитную карточку. Подходит омнибус, он устраивает нас. Ну что, поехали?