Это был Олег, оказавшийся сзади. Он помог Зине не упасть.
– Куда ты ее тащишь? Отпусти! – грозно произнесла Броня. – Зина мой свидетель.
– Нет, Зина – мой свидетель… – рыдая, громким шепотом произнесла Алина.
– Искусствоведы, блин, – с тоской произнес Олег и, придерживая Зину за плечи, стремительно повлек ее куда-то.
Сзади шумели и кричали бывшие однокурсники. Судя по отдельным репликам, сочувствие публики было явно на стороне Алины.
– Что ты делаешь? – опомнившись, спросила Зина.
– Ты хочешь вернуться?
– Нет, но я не заплатила…
– Я оставил Векшину денег за всех. За нас – за себя, Броньку, Велинскую и тебя.
– Да?.. – растерялась Зина.
– Садись, – Олег подтолкнул ее к машине, затолкал внутрь. – Поехали.
– Куда?
– Я не знаю куда, но только подальше отсюда… – Олег упал на водительское сиденье, и через несколько секунд машина сорвалась с места.
– Подбрось до ближайшей остановки, ладно? – попросила Зина.
– Конечно.
Некоторое время они ехали молча, потом Зина не выдержала, спросила:
– А зачем ты за нас всех вдруг решил расплатиться? Я бы вернулась сейчас и сама…
– А то я не в курсе, чем все эти спектакли заканчиваются, – усмехнулся Олег, глядя на дорогу. – Знаем, плавали. Если не сделать некоторые упреждающие шаги, то потом другим людям придется расплачиваться. Официантам или, что скорее всего сегодня произошло бы, – нашим с тобой бывшим однокурсникам.
– Почему?
– Потому что это Броня, – мрачно произнес Олег. – И вообще, ты хотела, чтобы тебе обе руки там оторвали? Тебе, надежде нашего вуза…
– А почему ты с Броней не остался?
– Потому что я для нее – что-то вроде красной тряпки. И вообще, зря я сегодня пришел.
– Броня все равно напала бы на Алину, потому что Витя Борташевич эти дурацкие фото принес.
– Ну, все я тоже предусмотреть не могу… – засмеялся Олег, потом вдруг затормозил у набережной: – Ты не торопишься? Чего-то я… Потряхивает немного. Давай пройдемся.
– Хорошо.
Они вышли из машины, побрели вдоль гранитной ограды, за которой внизу, в каменном русле, плескалась река. Темная вода отражала луну и вдруг вспыхнувшие фонари на набережной.
– Расскажи о сыне. Какой он? – с любопытством спросила Зина.
– Он? Несчастный, – не задумываясь, ответил Олег. – Больной тысячью недугами и, по-моему, уже немного сумасшедший.
– Ты меня пугаешь.
– Я пытался его взять к себе, думал судиться, но Броня с ее маман… – Он не договорил, махнул рукой. – Я не жалуюсь, ты сама спросила, между прочим.
– Броня так обижена на тебя, оказывается… До сих пор!
– Да, уже все в курсе. Я бы согласился, что это я подлец, и мое скотство – причина наших бед, но, ты знаешь,