В отличие от царившего в яме холода, в зале за дверью было жарко от горящего очага, на решетке которого калились пыточные принадлежности. Все обширное пространство зала было занято дыбами и другими малопривлекательными атрибутами палаческого дела. В углу стоял письменный стол, за которым сидел расфранченный человек в малиново-красном с белым дублете, не смотря на жару не расставшийся с небесно-голубым плащом, второй, щуплый и худой, как скелет, внимательно рассматривал сваленную на конторку груду вещей, среди которых Шэйрад увидел свой меч.
–Интересный клинок, – сказал тощий, – Чья работа? Гномы? Эльфы? Хотя не важно. Я граф Скеллег, я задам вам несколько вопросов. Если получу на них ответ, мы разойдемся миром. Если нет, – Скеллег выразительно кивнул на двух палачей, прикручивавших ворлока к стулу специальными зажимами.
–Итак, приступим. Ваше имя?
Молчание.
Палач пошел к очагу за раскаленными прутьями. Нужно было освободиться, сбежать, убив этих четверых и забрав Рубилу. Но магические силы ворлока настолько истощились в лесу, что заклинания не будут получаться еще несколько дней. Да и делать пассы скрученными за спиной руками не возможно.
–Шэйрад, – ответил молодой ворлок.
–А дальше?
–Просто Шэйрад, Шэйрад-ворлок, если угодно.
Скеллег отошел к столу, палачи вернулись к своим приготовлениям.
Пальцы ворлока, блуждающие по толстой веревке, стягивающей руки, нащупали узелок. Только бы успеть до того, как они начнут свою экзекуцию. Узел не поддавался, очевидно, вязал мастер своего дела.
Скеллег взял с конторки меч, еще раз повертел в руках, придирчиво осмотрел камень в рукояти.
–Хороший у вас меч, Шэйрад-ворлок. Пожалуй, я его заберу в подарок нашему императору. Протестов нет?
Узел начал понемногу поддаваться, путы чуть ослабли, но все еще хорошо держались
На зов Скеллега пришел слуга в ливрее и с поклоном забрал Рубилу.
–Итак, вернемся к нашему диалогу. Как раз у заплечных дел мастеров все готово.
С узлом тоже все было готово, путы с рук спали. Одной рукой Шэйрад выхватил у ближайшего палача раскаленный прут и пережег им веревки, привязывающие ноги к стулу, второй блокируя почти фехтовальный выпад второго мучителя. Кожа на руке вздулась от касания ярко-белого от жара железа, запахло паленой плотью.
Орудуя двумя прутьями как саблями, молодой человек вывел из игры обоих палачей. Те катались по грязному окровавленному полу, нежа страшные ожоги. Тощий Скеллег выхватил саблю. Стальной клинок высек искры из подставленных для защиты прутьев. Шэйрад оттолкнул его пинком, но совсем забыл про второго – Мурле – который атаковал его снятым со стены топором для усекновения головы. Оружие было чересчур тяжело для придворного франта, топор, со свистом пронесся мимо тела ворлока и ударился острием о пол. Сам Мурле по инерции пролетел за топорищем, потерял равновесие и получил пинок под зад, от которого растянулся на полу. Шэйрад с размаху пнул того в лицо, отметив, как под каблуком сапога хрустнули носовые хрящи. Скеллег, к тому времени, очнулся и вновь атаковал. Ворлок и начальник эдвиннской разведки закружили вокруг палаческих механизмов в фехтовальном танце, нанося и отбивая удары. Стоило отметить, что, несмотря на свою комичную хилость, саблей Скеллег владел отменно. Шэйрад разорвал дистанцию, перепрыгнув через стол для растягивания суставов, и метнул оба свои прута. Один, отбитый клинком Скеллега, со звоном отскочил от стены, разбрасывая искры, но второй точно проткнул живот старшего разведчика, с шипением остывая в крови.