Леонардо Линарес нахмурился.
— Возможно, они ничего и не скажут. Но будут глубоко оскорблены, можешь не сомневаться. На что это похоже — отказаться от визита, о котором договорились заранее, да еще когда выбран день, удобный для меня, и помчаться сломя голову на какой-то обед, куда нас пригласили в последний момент. Кстати, а что ты сама об этом думаешь?
Донья Луиса вопросительно сдвинула брови.
— А что я должна думать о приглашении не просто в хороший, а в блестящий дом?
— Тебя не смущает, что это произошло в последний момент? Как будто кто-то из гостей внезапно отменил свой приход и нас пригласили, чтобы заполнить два пустующих места за обеденным столом?
— Откуда у тебя такая подозрительность, Леонардо? И такая чрезмерная гордость? Давай не будем ничего усложнять. Нас пригласили, и мы ответили согласием.
— Ты ответила согласием. Моего согласия никто и не спрашивал, я его просто не могу дать.
— Но подумай, в какое положение ты ставишь меня! Я просто не знаю, что им сказать.
— Что-нибудь придумаешь, дорогая, это нетрудно.
— Ты издеваешься надо мной?
— Нет, просто повторяю твои слова.
— Хорошо, — вдруг кротко сказала Луиса, — я постараюсь что-нибудь придумать, — и вышла из кабинета.
Леонардо в задумчивости прохаживался по комнате. В последнее время такие сцены между супругами были не редкостью. Никто не назвал бы их скандалами: донья Луиса никогда не опустилась бы до грубых слов или визгливых интонаций. Да и сам Леонардо по своей природе не был склонен к шумным перебранкам. К тому же он действительно уважал свою жену, хотя давно уже перестал глядеть на нее с благоговением, как это было в первые годы их совместной жизни.
Тем не менее их семейная жизнь явно дала трещину. Не было того единодушия, постоянного желания сделать друг другу приятное, которое отличает счастливые семьи. Между Леонардо Линаресом и его женой установилось тайное противостояние, которое чувствовалось во всей атмосфере дома. Спор мог возникнуть в любую минуту по самому незначительному поводу. Правда, повод для сегодняшнего «перетягивания каната», как окрестила их словесные дуэли прислуга, был, по мнению Леонардо, отнюдь не пустячным.
Именно благодаря своей обязательности, распространявшейся даже на мелочи, Леонардо заслужил себе хорошую репутацию в деловом мире. Для него это не был лишь способ вести дела, а выражение его внутренней сущности, которая делала его надежным человеком и в других вещах. Поэтому его возмутила та легкость, с которой Луиса сегодня собиралась разрешить созданную ею же проблему, игнорируя его обязательства.