Записки старого книжника (Осетров) - страница 5
Но список для всех необходим — таково убеждение, вынесенное из предварительных обсуждений. Конечно, мой Золотой Ключ не отвергает, а, наоборот, предполагает дальнейшее обращение читателя к рекомендательной библиографии. Но ведь действительно есть книги, которые должен знать каждый — от дворника до академика. Ссылки на школьные и иные программы мало что дают. Не убеждает полностью и обращение к каталогу «Библиотеки всемирной литературы».
Белинский говорил: «Величайшее сокровище — хорошая библиотека». В наши дни это стало непререкаемой истиной. Личные библиотеки растут день ото дня. Но как их собирать, мало кто знает. Груда книг не является библиотекой. Не могу снова не обратиться к завету Белинского: «Умножай свою библиотеку, — но не для того, чтобы иметь много книг, но чтобы просвещать свой разум, образовывать сердце, чтобы творческими произведениями великих гениев возвышать свою душу».
В последние годы положение усложнилось и оказалось искусственно взвинченным еще и в связи с «коллекционным взрывом», который произошел у нас. Все восторгаются, например, известными библиотеками И. Н. Розанова и Н. П. Смирнова-Сокольского. Но ведь они собирали книги десятилетиями, и их труд был подобен труду ловцов жемчужных раковин в море. Теперешний же коллекционер нетерпелив, — он желает в два счета собрать такую библиотеку, чтобы была всему миру на удивление. Но скоро не бывает хорошо.
Твердо убежден, что коллекции должны навсегда оставаться неразрозненными в редчайших случаях. Книга создается не для одного, а для многих. Она должна постоянно обращаться, время от времени уходить «в люди» — таково ее назначение. В. А. Десницкий завещал, чтобы после смерти его библиотека «растворилась», дабы не лишать будущих собирателей радости книжных находок.
Не люблю, терпеть не могу «скупых рыцарей», начертавших на своем щите девиз: «Не даю книгу из своей библиотеки не только на день, а на один час». «Скупые рыцари» есть, живы и действуют. Не забуду побледневшее лицо одного усердного собирателя, когда я попросил разрешение сделать выписки из необходимой мне для работы редкой книги. Собирателю было совестно отказать мне в просьбе, но вся его скупердяйская душа протестовала против того, чтобы кто-то пользовался его библиотекой. Посторонние должны только восхищаться и завидовать владельцу-хозяину.
Говорят, что стиль — это человек. Но с еще большим основанием можно сказать, что вкус — это человек. Вкус не сваливается с неба, как библейская манна. Вкус надо воспитывать, образовывать, самообразовывать. И здесь во всем объеме встает проблема выбора книги. Леонид Максимович Леонов любит говорить о том, что книгу для своей библиотеки надо выбирать, как выбирают невесту. Мой старший друг, посвятивший всю жизнь книге, Николай Павлович Смирнов-Сокольский не уставал размышлять о власти печатного слова над человеком. Он яростно выступал против бессмысленного собирательства книг, диктуемого иногда корыстью, желанием похвастаться, известного рода модой. «Собиратели», с которыми начал борьбу еще Николай Павлович, не только не сгинули, а, увы, умножились. Московские книжники довольно хорошо знают фигуру, именующую себя «доктор В.». Он постоянно маячит на всевозможных литературных и иных вечерах, непрерывно снует по букинистическим магазинам. В. твердо усвоил истину: книги тоже деньги, иногда совсем не маленькие, а порой и довольно большие. О проводимых В. фантастических операциях по превращению книг в товар в столице ходят легенды. Почему такой человек не получит от ворот поворот? И ведь мы даже не стесняемся подавать ему руку…