Вика взглянула на меня с нежной благодарностью, и я уже был готов выкупить весь отель на нас четверых.
— Нет, не стоит, — пуфанул щеками по привычке французский йети.
Дарья, кажется, с ним была не согласна. И я поднажал с улыбкой:
— Ну, ребята! Мне же надо набирать очки в карму. Не качеством же вылепленного снеговика…
— Мы согласны! — поспешно воскликнула Дарья, прежде чем её неандерталец успел возразить. — Езжай дальше, Маню!
Хваткая девочка, и как я раньше не заметил? Манюэль надулся слегка, но когда мы подъехали к четырёхэтажному СПА-отелю, зашли в холл с крупной чёрно-белой плиткой на полу и зеркалами во всю стену, с витой лестницей, скамеечками для лыжников и креслами для безлошадных, наши молодожёны помирились. Закурлыкали, забыв про правило говорить на английском. А и пусть!
— Расселяемся и идём закупаться, — распорядился я.
Даха с Маню не ответили. Ну конечно, как ответить, когда губы другим заняты? Молодец, неандерталец, не теряется. Слямзил моего секретаря и счастлив.
— Закупаться? Красные туфли оптом? — засмеялась Вика. — Или сегодня зелёные?
— Нет, ботинки для лыж, я же обещал тебя научить. Но красные предпочтительнее, — хмыкнул я и подошёл к стойке. — Добрый вечер.
Девушка с кудрявыми тёмными волосами за стойкой глянула на нашу компанию профессиональным взглядом с налётом дружелюбности и сказала по-английски с жутким французским акцентом:
— Добрый вечер, мсьё, медам. Вам два двухместных номера?
Я обернулся на Вику. И вдруг растерялся, заволновался, словно между нами ещё ничего не было и должно случиться в первый раз. Во рту пересохло, как у мальчишки, и все известные английские слова застряли в горле. Русские тоже.
— Да, — пришла на помощь Вика. — Два одинаковых двухместных номера с двуспальными кроватями. Если можно, рядом.
Чёрт, я же женюсь на ней! Откуда этот мандраж?!
А Вика встала рядом у стойки. Улыбнулась. Её запах, светлые пряди по плечам, касание руки к руке, и у меня просто мозг вынесло. Не помню, как оплатил, как донёс чемоданы до номера со светлыми деревянными резными панелями на стенах, с белыми простынями на широкой кровати и лиловыми подушками. Вика бросила сумочку на кресло в углу. Не успела восхититься видом из окна, а я её развернул, притянул к себе. Доверчивый взгляд голубых глаз. Моя? Теперь моя! Навсегда. Небо за радужками нельзя ни обидеть, ни подвести. Теперь я за неё в ответе. Моя.
— Я люблю тебя! Ты такая красивая! — вырвалось само.
— Мишенька, — шёпот в ответ.
Я потянулся к ней с поцелуем. Её губы с готовностью ответили. Тёплые, упругие и мягкие одновременно. И всё: мурашки по телу, короткое замыкание в голове. Больше соображать было нечем. Ураган в груди. Руки сняли с неё пальто, освободили нежную шею от ярко-красного шарфа. Поцелуи по шейке, уху и ниже. Мягкая ткань под ладонями. Долой платье! Змейка на сапогах, вжик. Кто придумал колготки? А, и с себя надо куртку снять… Зачем нам столько одежды?!