Мда, жаль, мы не киборги, чтобы во время спуска в глазу верхним окошечком система помечала гибельные места. Придётся так запоминать.
— Да не бойтесь, Михаил Валерьевич, вытащим, — хмыкнул Добров и хлопнул по плечу.
— Не люблю фамильярностей, — сухо ответил я.
— Жаль, а я уже хотел перейти на «ты», — неестественно рассмеялся он.
— Кстати, при фрирайде это удобнее, — подметил ещё один тип в широких штанах цвета детской неожиданности.
— А я уж думал, мы на бал собрались, — буркнул я.
— И чего ты так напряжён? — всё-таки тыкнул мне Добров.
— Я сосредоточен, — ответил я.
— Ну-ну!
Кажется, его подмывало спросить что-то ещё, но он лишь ухмыльнулся со своей дурацкой гримасой «своего парня». Меня такие типы бесят. Ещё с интерната. Ну и что, что он катапультировался с горящего истребителя в бою где-то там, на Юге? Говорят, из ВВС его за махинации турнули, а не из-за перебора с геройствами. На гражданке он поднялся потом нереально быстро из никого в большой бизнес. С чистыми руками так не бывает, уж я-то знаю. Так что он не «мой парень», чем и бесит. И особенно бесит его внимание к Вике!
— Внимание, чуваки! — выкрикнул синий. — Сейчас будем прыгать. Сначала перебираемся на подножку, садимся на лыжу вертолёта и потом по одному на склон.
Народ повскакивал с мест. Лязгнула чья-то палка.
— Егор, на выход, — подозвал синий. — Михаил, готовься. Давай, чувак!
Добров обернулся ко мне, изобразил ухмылочку:
— Встречаемся у верхнего кафе. Там, где Вика осталась.
— Да, — глухо ответил я.
А сам разозлился. Фиг ты меня достанешь! И догонишь! Слышно было, как сердце стучит. Так наверное чувствует себя гладиатор перед боем, за который либо получит свободу, либо кинжал в грудь. И тут же я себя поймал.
Стоп! Эмоции в сторону. После. Я-то знаю, что мысли мешают на любом соревновании. Пока ты бежишь, не должно быть ни предвкушения победы, ни страха поражения и оборачиваться нельзя. Есть цель, есть вектор. Тебя нет. Есть бег, который бежит сам себя. До финальной ленточки.
Я несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул, собираясь в кучу. В вектор. Натянул шапку на лицо, почти балаклаву, застегнул кнопки на перчатках, очки, шлем. Проверил крепления. Выглянул наружу, окатило морозным ветром. Здесь минус двадцать два. Я спрыгнул.
* * *
Шум лыж по снегу, гулкий скрежет трения. Перед глазами белое пространство. Серый шлем и жёлтые штаны, те что спрыгнули первыми, скользнули по леднику и исчезли впереди, превратившись через мгновение в муравьёв.
Скорость. Чертовский разгон.
Впереди камни. Свернул на сугроб. Прыжок, как полёт. Пауза ветром в ушах.