Машину чуть занесло, а меня вернуло из мыслей о будущем в настоящее. Миша напряжённо всмотрелся в дорогу. Мы проехали по-над пропастью, убегающей вниз в сизую даль с тёмными силуэтами елей. Над встречной полосой естественным козырьком нависла скала. Из-за поворота метрах в ста в свете фар растекалась белесая дымка.
— Какое странное облако! — беспечно сказала я. — Чешет пузо о ёлки.
— Чёрт! — бросил Миша.
Резко сдал назад — так, что у меня чуть голова от шеи не отвалилась. И со всей скорости въехал под нависшую над встречной дорогой скалу, почти нишу. Облако увеличилось в секунды, нарастая на нас с огромной скоростью, как выпущенный из бани пар. Земля загудела. Загромыхала чем-то. Всё перед автомобилем заполонила навязчивая белая мгла. В машину ударила страшная силища, вжав задом в каменную стену со звуком раздавленной консервной банки. Нас тряхнуло с боку на бок, и автомобиль встал обратно на все четыре колеса. Ветровое стекло залипло хлопьями бешеного снега. Боковые тоже. И ничего вокруг не стало. Кроме белизны и пятна ещё более яркой белизны в свете ошалевших фар. Что-то с грохотом пронеслось мимо нас. Камни? Деревья? Не знаю. Нас словно погрузили в стакан с молоком или в мешок с коробочками хлопка и оставили на самом дне.
От страха у меня пересохло во рту. Тело оцепенело. Я посмотрела на Мишу. Его лицо было белым, как марево снаружи. Одна рука вцепилась в руль, вторая в поднятый до предела ручной тормоз. Половина вещей из багажника каким-то образом оказалась в салоне, а в окно у заднего сиденья за Мишей, почему-то не ровно, а по диагонали, смотрел хищный чёрный камень, пустив по стеклу паутинку трещин.
— Что это было, Миша? — одними губами прошептала я, с трудом вспоминая, как дышать.
Он посмотрел на меня глазами, полными ужаса. Но увидев мой страх, сглотнул и с усилием воли попытался вернуть себе самообладание. Его побелевшие губы изобразили улыбку:
— Пустяки, Вика! Нас просто накрыло лавиной. Ничего страшного!
Что?!
— Всё хорошо, — нагло соврал я Вике, когда её глаза расширились на пол лица.
Руки у самого дрожали, но паника — последнее, что нам нужно. Вдохнул-выдохнул. Попробовал открыть дверь со своей стороны. Заклинило.
— Да что ж хорошего? — пробормотала она.
— Мы живы. У нас есть воздух. Сухая, тёплая одежда. Уже много. И снаружи стихло, лавина прошла, а нас не снесло в пропасть. И не снесёт. Не бойся, — сказал я уже чуть более нормальным голосом, судорожно вспоминая всё, что читал по правилам лавинобезопасности. Там было сплошь про лыжников, погребённых в снегу, а не про машину целиком. Ничего, будем рассуждать логически. — Вика, отстегнись и попробуй дверцу открыть. Спокойно.