Машина повернула, я ненароком размежила веки и увидела мерцающую голубыми лампочками Эйфелеву башню — я, должно быть, сплю… И вдруг поняла, что нет! Сейчас будет Трокадеро, пару поворотов, и улица Грёз, а потом лифт на верхний этаж, и спальня, в которой столько подушек… А ещё — окатило, словно холодным душем, — там остались ноутбуки с презентацией. Про насосы, насосные группы, производство которых Миша хочет наладить. Дыхание перехватило: он же мой начальник!
Я резко отстранилась от него. Миша раскрыл глаза, моргнул недоумённо. Красивый, зачем он такой красивый? Но память уже подбросила мне офис, заплаканную Алису, и Даху, мои намерения и образ удава, каменного, жёсткого, как паровой каток… Сейчас он был другим человеком, но это иллюзия. На самом деле я его совсем не знаю. Дрожь пробежала по моей спине… — я и правда не знаю его, настоящего. Михаил привёз меня в Париж только ради переговоров. И вспомнился разговор перед этим, не приятный и даже немного странный.
Стыд перехватил горло: о, Боже, что я ему позволила?! Как говорил Пушкин: «Пора, красавица, проснись!».
Миша снова потянулся ко мне. Я отодвинулась и выставила между нами ладонь.
— Мы должны остановиться, — сказала я, слыша свой голос будто со стороны.
— Ладно, — он откинулся на спинку сиденья. Облизнул припухшие губы и посмотрел на меня не очень адекватно: — Зачем?
— Я не могу так, прости… — Дыхание во мне было таким горячим, будто я — дракон.
— Я тебя обидел? — В зелёных глазах — беспокойство и непонимание.
— Нет. Но всё, на этом всё! — воскликнула я. Распрямила плечи, чтобы понял: я не шучу и не выделываюсь. Я решила подвести черту дозволенного, проложив её, как самурайский меч между нами.
— Я не понимаю…
— Понимаешь! — с нажимом сказала я и отодвинулась к самом окну — для верности. — Мы здесь в командировке. Для переговоров.
— Хорошо, — сипло сказал он.
Автомобиль остановился у подъезда. Миша вышел, одёрнул куртку, почти по-гусарски. Подал руку, но при этом зыркнул на меня так, что я порадовалась, что у него нет сабли. Обиделся.
В моих губах покалывало. Они были не согласны с моим решением, как и биг-босс. Я тихо вздохнула: и всё-таки это неоправданный риск — ночевать с ним в одной квартире, особенно после таких поцелуев. Зачем? Зачем я позволила ему это?! Зачем растаяла сама?!
Чёрт, и водитель уже уехал. Скользнула взглядом на часы на запястье Миши: скоро одиннадцать! Ничего себе! А казалось, мы всего пару часов в Париже…
Двери лифта открылись, и мы поехали наверх. Я кусала губы, сжимала напряжённо в пальцах лямку сумочки. Он заметил.