— Рад за вас, сударыня, — наконец, проявил галантность министр, — но меня все же интересует, кого из военных вы знаете лично, нет ли кого-нибудь из них сейчас в Париже. Я хочу, чтобы вы восстановили здесь контакт с ними.
— Я не раз встречалась в петербургских гостиных с полковником Чернышевым, он сейчас здесь в Париже. Слышала я также, что сюда отправился корнет Славский. Очень милый мальчик. Папаша выхлопотал ему двухлетний отпуск для учебы в университете.
При этих словах дамы по мрачному лицу министра пробежала тень улыбки:
— Пожалуй, мадемуазель, мне вас сам Бог сегодня послал. Займитесь Славским. Он мне нужен. Зачем? Можете догадаться сами. Действуйте.
До войны Бранниковы жили в Москве, в большом одноэтажном восьмикомнатном доме у Чистых Прудов по внешнюю сторону бульварного кольца. Дом был построен в сороковых годах девятнадцатого века. Построен добротно, с учетом особенностей жизни Москвы того времени. Толстые кирпичные стены хорошо удерживали тепло зимой и сохраняли прохладу летом. Дубовые двери с крепкими засовами позволяли выходить и на улицу, и во двор, где находился большой дровяной сарай и туалет. Под домом был большой подвал и погреб с несколькими отделениями. Был в доме и чердак, куда относили отслужившую свой век мебель.
Москва в начале девятнадцатого века не была большим городом. Жило в ней около трехсот тысяч жителей. Город был в основном застроен деревянными одно- и двухэтажными домами, а все потому, что в городе не было канализации. Поэтому некоторые, совершенно необходимые человеку удобства размещались во дворах. Попробуй, побегай во двор, скажем, с пятого этажа. Не было в домах и настоящих ванных комнат, а если и были, то воду в них туда и обратно носили в ведрах.
Очисткой бесконечного числа выгребных ям занимались золотари. Люди наглые, грубые и злые сразу на все человечество. Понять их, конечно, можно, работенка — не сахар. Кстати, не о сахаре, а о хлебе. Говорят, что калачи были придуманы московскими пекарями специально для золотарей. Чтобы они могли, взявшись грязными руками за ручку чистой белой булки, съесть ее, а остаток выбросить.
Интересно, что канализации в то время не было и в других европейских столицах. Она появилась в них, да и в Москве тоже, только на рубеже девятнадцатого и двадцатого веков вместе с водопроводом. И это несмотря на то, что в древнем Риме, где две тысячи лет тому назад в городе жило около одного миллиона человек, действовала канализация.
Так что трудно поверить в то, что в начале девятнадцатого века Чистые пруды были действительно чистыми. Тем более что на ближайшей к ним улице, Мясницкой, в то время располагались городские скотобойни. Но уже к середине века ситуация в этом районе Москвы сильно улучшилась. Скотобойни убрали из города, а пруды вычистили. Так что семья Бранниковых вскоре стала жить в элитной части города.