Несколько раз станции удавалось вовремя ускользнуть от бомбежки, но однажды это сделать не удалось. Бомбардировщики шли вслед за разведчиками. Под бомбами погибла половина взвода охраны, но экипаж станции, Алексей и майор отделались лишь ушибами и царапинами. Станция же оказалась полностью выведена из строя. Путь теперь для Алексея был только один: обратно в «шарашку».
Дела в «шарашке» в отсутствие Алексея не стояли на месте. Результаты испытаний станции убедительно показывали высокую эффективность ее боевого применения. Непосредственно при ее участии за три недели было сбито от десяти до четырнадцати самолетов, что совсем не мало. Так что «шарашке» было поручено в кратчайшие сроки изготовить еще не менее десяти станций и подготовить условия для организации серийного производства.
А тут еще Алексей выступил с идеей быстро организовать производство ложных целей, имитирующих работу станции (устройств, генерирующих излучение). Такие ложные цели могли бы, с одной стороны, вводить противника в дополнительный расход самолетовылетов на борьбу с ними, а с другой, позволили бы маскировать настоящие станции. Предложение было принято и реализовано.
В мае 1945 года, когда враг был повержен, а производство станций уже шло полным ходом, в «шарашку» пришла благая весть: весь коллектив разработчиков станции полностью реабилитирован, каждому его члену присвоено воинское звание, а руководителям работ, трем человекам, в том числе и Алексею, присуждена Сталинская премия! При этом в повседневной жизни всех этих людей почти ничего не изменилось. Правда, на работу из общежития, находившегося на территории предприятия, они теперь приходили сами, без конвоя. Но выйти в город по-прежнему права не имели.
Только в марте 1946 года Алексей впервые получил увольнительную в город, в котором он уже прожил семь лет. Увольнительная позволяла Алексею провести в городе целые сутки. Но вернулся он обратно гораздо раньше, часа через три. Чужой, совершенно незнакомый город оглушил его. Он боялся заблудиться, не знал, как пользоваться городским транспортом, что сколько стоит, где что находится.
В свои двадцать четыре года, из которых семь прошли в тюрьме, он теперь был майором красной армии, специалистом в новом направлении в технике, лауреатом Сталинской премии, но не был социально адаптирован к повседневной жизни обычных людей.
Вернувшись в тюрьму, ставшую ему домом, он в этот день не пошел на работу, а лег, не раздеваясь, на койку. Раньше это было категорически запрещено. За такой проступок можно было запросто загреметь на неделю в карцер. Теперь он мог позволить себе такую роскошь, не опасаясь возмездия. И этого ему было достаточно, чтобы сполна ощутить вкус свободы. Больше ничего не требовалось.