— Нравится? — наблюдал за ней Михаил.
— Пьется приятно, — кивнула она. — А какое это шампанское?
— Дом Периньон. Я пью только его. И от него никогда не болит голова, — добавил с улыбкой.
Следующие три часа пролетели для Ники с одной стороны, как миг, с другой — показались вечностью. Эрнест колдовал над ее внешностью в специально отведенном под салон местом в самолете и отгороженном от основного салона занавеской. Ника сидела напротив иллюминатора, смотрела на облака и позволяла делать с собой все, что придет в голову стилисту. Он же, по большей части, работал молча, что ей тоже понравилось. Она могла помечтать, и думала она о том, что ждет ее в Париже сегодня вечером и ночью.
Михаил
Как же она очаровательно морщит носик от пузырьков газа в шампанском. Михаил прислушивался к ничего не значащему разговору за занавеской и вспоминал, как пила шампанское Ника.
Она очень красива сама по себе, не отдавая себе в том отчета, а Эрнест сейчас сделает ее неотразимой для него. Весь вечер она будет его королевой, которая, если пожелает, если он сможет покорить ее до такой степени, подарит ему и незабываемую ночь. Но сначала он мечтает, чтобы она напиталась яркими впечатлениями, увидела то, что никто до него ей не показывал. Вечерний Париж — ведь после оперы он поведет ее гулять. И погода в Париже для этого времени года выдалась на удивление теплой.
— Сейчас я покажу тебе тебя! — торжественно произнес Эрнест, и Михаил невольно это услышал отчетливо.
Они перешли на «ты», — машинально отметил. Между людьми искусства это быстро происходит. А Нику он считал именно такой. Есть у всех них что-то общее, какая-то сумасшедшинка во взгляде на все. Себя он к таким не причислял, считал довольно приземленным. Ну не мог он разглядеть прекрасное в безобразном. А они это умели.
— Ого! — раздался радостно-удивленный возглас Ники. — Не верю, что это я, — и засмеялась.
— Ты и была такой. Я тебя лишь немного разукрасил, — довольно отозвался Эрнест. — Ну что, пошли покорять сердце твоего мужчины?..
Да куда уж сильнее-то? Он и так ее раб навечно. Впервые так влюбился, да еще и в женщину не своего окружения. А может, именно потому так все и произошло. Ника заполнила в его жизни доселе пустующую нишу.
Все внимание Михаила было приковано к занавеске, пока та медленно отъезжала в сторону. Преступно медленно, мучительно. А потом появилась она, и сразу же в голове родилось сравнение «Богиня в белом».
И неважно, Ника ли настолько красива, или Эрнест оказался настоящим волшебником — Михаил на короткий промежуток времени потерял дар речи, рассматривая девушку в белом, смущающуюся под его пристальным взглядом.