В период 1904—1929 гг. развитие капитализма поставило новый важный вопрос. Он не был технологическим или чисто хозяйственным, но являлся в равной мере социальным и экономическим. В промышленно развитых странах армия пролетариата так выросла, что спрос с ее стороны начал играть решающую роль в развитии производства. Так был широко поставлен сформулированный еще Марксом вопрос о пролетарской революции. Рабочий класс становился с точки зрения значения его спроса для экономики всем, будучи при этом ничем в глазах господствующего класса. Большой кризис 1929—1933 гг. поставил вопрос об изменении этого положения: эксплуатируемый класс центральных стран мирового капитализма в интересах стабилизации и роста экономики должен был начать получать обратно часть созданного его трудом прибавочного продукта. Фашизм являлся попыткой избежать этого, предложив рабочему перспективу колониального хозяйчика. С другой стороны, революционное государство России и Китая создало систему, где рабочий мог выдвинуться и ожидал роста благосостояния, а потом и построения социализма.
Коряковцев отметил, «до конца 1940-х годов — начала 1950-х годов» продолжался «единый период мировой социальной революции». Промышленный капитализм переживал социальный кризис, разрешение которого не выводило общество за пределы капитализма, но многое в нем изменяло. Такова была эта революция. «Ее итогом стали: на Западе — структурная перестройка капитализма, а в странах Восточной Европы, Мезоамерики и Азии — общества, социалистические по самоназванию, но имеющие специфическую структуру собственнических и классовых отношений. Общими чертами нового социального устройства явились регулирование рынка государственными и гражданскими институтами, «плановая экономика» и хотя бы частичное перераспределение общественного продукта в пользу непосредственных производителей. Все это способствовало снятию социального напряжения»>[133]. Снятие это произошло в условиях окончания одной волны развития и начала другой. Экономический кризис 1948 г. потому оказался относительно непродолжительным и легким, что, исполняя роль большого кризиса, был словно бы упрежден великим переворотом в социально-экономическом поведении индустриально развитых государств. Они пошли навстречу массовому потребителю из рабочего класса, создав «общество потребления». Так удалось избежать второй Великой депрессии.
По своему значению этот переворот не уступал перевороту третьей четверти XVIII в., когда капитализм стал промышленным. Но он был иным и означал переход развития капитализма в условия не просто технологические и политические, но социальные. То были совсем новые социальные условия, они несли в себе новые сложности для буржуазного порядка.