Дормидонтов, терпеливо дождавшись окончания обряда и поблагодарив Отца Петра, построил подчиненных перед собой в одну шеренгу для последнего уточнения задачи.
Константин слышал даже через переговорное устройство, как взволнованно хрипят выпускные клапаны на их теплозащитных масках.
Немного выждав Ратибор, вместо заезженных казенных фраз, произнес краткую, зажигательную речь и азартно поднял вверх правую руку. Один из технарей тут же сорвал маску и поднес внушительный, старинный рог к губам.
Печальный и протяжный звук испуганно заметался под куполом базы. Славяне, взревев как стадо мамонтов, обменялись друг с другом объятиями и сыпанули по местам.
Ярославцев едва не обронил умиленную слезу и немного погодя переключился на реакторный отсек.
В тесном и плохо вентилируемом помещении он узрел взволнованного до предела Кочетыгов, который неотрывно пялился на контрольный экран пускового пульта.
Для активации энергетического блока ему оставалось теперь только повернуть ключ и проконтролировать рабочие параметры ожившего реактора. Однако Виталий настолько проникся всей важностью своей судьбоносной миссии что, сам и не заметил, как впал в легкое оцепенение.
Пот ручьями тек по его щекам, а он даже не пытался смахнуть его висевшим на шеи полотенцем.
– Даю отсчет до цели, – объявила по «громкой» Шарлота. – Триста… Двести… Сто… Восемьдесят пять… Восемьдесят четыре…
Стремящийся к базе звездолет постепенно затормаживал падение, и девушка все медленнее и медленнее докладывала о его приближении.
– Скорость? – не утерпел де Базиде.
– Пять километров в секунду.
– Отсчитывай только последний десяток.
– Есть сер.
В эфире воцарила могильная тишина.
Ярославцев вновь переключился на космодром и теперь очень внимательно наблюдал за причальной командой.
– До цели ровно десять километров. Скорость снижения – пятьсот метров в секунду, – немного забеспокоилась Шарлота.
– Реакторный, ключ на старт, – спокойно скомандовал де Базиде.
Вот за это спокойствие, и предельную собранность, Ярославцев ценил его больше, чем остальных.
– На старте, – чуть запоздало откликнулся Виталий.
– Реакторный пуск.
– Есть пуск, – Кочетыгов плавно повернул ключ и буквально влип в мерцающий экран монитора…
Реактор, не смотря на его опасения, ожил и, набирая мощность, засигналил нарастающим потоком цифровых параметров.
Офицер всхлипнул от счастья, и неожиданно захрипев, откинулся на спинку кресла. Его сердце попросту не выдержало напряжения! Ведь только ему и Ярославцеву было известно, какому риску сегодня они подвергли базу.
Кассио мгновенно заняла его место, а Венера оттащила обмякшее тело начальника от панели, и немедленно приступила к непрямому массажу сердца.