Она поняла, что имеет в виду он сегодняшний вечер и Стаса. Он спрашивал, как повлияло увиденное на ее мысли.
— Менять свою жизнь, что же еще, — усмехнулась Полина. — Расстанусь со Стасом, найду постоянную работу и буду наслаждаться свободой! — с бравадой в голосе закончила, но глаза предательски защипало.
— А квартира?
— Не знаю пока, — пожала она плечами.
Так далеко задумываться не хотелось. Сначала ей предстоит разобраться с мужчиной, что в одно мгновение превратился в чужого. А уж потом что-то решать с квартирой и ипотекой.
— Теперь моя очередь? — посмотрела она на начальника, подмечая как моментально меняется его лицо.
Нет уж, голубчик! Хочешь ты или нет, а рассказать о себе придется. Уговор дороже денег, как говориться.
— Вопросы будешь задавать или как? — насмешливо смотрел он на нее.
Ну хоть не отпирался и не увиливал, уже проще. Вопросы?..
— Вопрос у меня один, и я уже его озвучила, — бодро улыбнулась Поля. — Вы не похожи на геронтофила. И с ориентацией у вас все в порядке, уверена. Так почему же?..
— А насчет ориентации откуда такая уверенность? — все больше веселился он, хоть по глазам Поля и видела, что ему не до веселья.
— Наблюдения, ничего более, — серьезно ответила, не поддаваясь веселию. — Вы смотрите на меня, как нормальный мужчина на молодую женщину.
— И как же я смотрю?
— Максим Станиславович! По-моему, вы сейчас всячески переводите разговор на другую тему. А мы договорились…
— Договорились, да.
Улыбка сошла с его губ, и повисло непродолжительное молчание, которое Поля решила не нарушать. В конце концов, наверное, ему нужно собраться с мыслями.
— Мои родители развелись, когда мне исполнилось два года, — заговорил он, не глядя на Полину, рассматривая деревянную поверхность стола и водя по ней пальцем. — Отец почти сразу же женился на своей секретарше, которая была моложе его на пятнадцать лет.
Он снова замолчал, и Поля не удержалась от вопроса:
— Он бросил вашу маму ради секретарши?
Их взгляды встретились, и Поля поняла, что мыслями он сейчас далеко. Наверное, вспоминает не те, конечно, события, которых помнить не может, но более поздние, как отражение тех.
— Я у родителей появился уже в достаточно сознательном возрасте, — почему-то проигнорировал он ее вопрос. Ну да ладно, настаивать Поля не стала. Ему виднее, как и что рассказывать. Сама же она превратилась в слух, боясь пропустить хоть слово. — Им обоим было по тридцать пять лет. Врачи матери поставили диагноз бесплодия, и они уже ни на что не надеялись. И тут мама забеременела мной. Она говорит, что это подарок свыше. Сам я так не считаю, — невесело усмехнулся. — А вскоре отец познакомился с Зоей.