– А я не хочу, чтобы ты приказывал мне, когда мне ложиться спать, что говорить мне и как себя чувствовать!
Вероятно, она все-таки беременна. Именно поэтому у нее разыгрались эмоции. Возможно, ее напугали объяснения причин кровотечения, которые она прочла в Интернете. Ньеша очень старалась не беспокоиться, но на самом деле только сильнее расстроилась.
Вполне вероятно, что однажды сын или дочь спросят о ее прошлом. И она не найдется что им ответить.
Зуфар поднял руку, желая прикоснуться к щеке Ньеши.
Она резко покачала головой.
– Я не нуждаюсь в твоем сочувствии. Или в твоих указаниях. Я хочу, чтобы ты оставил меня в покое!
Зуфар проигнорировал ее требование, крепко схватив руками за плечи, и прижал Ньешу к своему твердому мускулистому телу. Прежде чем она смогла возразить, он начал поглаживать ее тело руками и жадно поцеловал в губы. Ньеша испытала такие восхитительные ощущения, что сразу обмякла и беспомощно простонала.
Она была в прострации даже после того, как Зуфар положил ее на кровать, не переставая целовать. Ньеша становилась одержимой им. Она боялась, что уже никогда не освободится от его влияния.
Приглушенно простонав, она запустила пальцы в его волосы и ответила на его поцелуй. Она хотела только одного: чтобы он продолжал сводить ее с ума страстным поцелуем и волшебными ласками. Он сжал ее грудь руками и потер пальцами напряженные соски.
– Зуфар? – ахнула она.
Самолет резко вошел в зону турбулентности, и они тут же отпрянули друг от друга.
Зуфар пялился на нее с нескрываемым желанием. Казалось, прошла вечность, прежде чем он резко сказал:
– Прости. Я слишком увлекся. Этого больше не повторится.
Она не знала, отчего ей стало вдруг так холодно. Возможно, оттого, что Зуфар извинился за свою несдержанность. Возможно, оттого, что она услышала в его голосе самоуничижительные нотки. Скорее всего, и то, и другое.
Осознание того, что для Зуфара их любовная игра всего лишь обязанность, пронзило Ньешу как раздвоенная молния. Ей захотелось съежиться. Но она заставила себя встать и на слабых ногах пойти к двери в ванную комнату.
– Не стоит извиняться. Ты искал способ успокоить свою истеричную жену. Не волнуйся, – бросила она через плечо, – к моменту приземления я успокоюсь.
Войдя в ванную комнату, она старалась не смотреть на себя в зеркало. Потом она неторопливо умылась, пытаясь выиграть время, чтобы не встречаться с Зуфаром. Прижавшись спиной к двери, она обхватила себя руками, сдерживая слезы.
Ньеша не знала, сколько времени провела в ванной комнате, но к тому моменту, когда она вышла в салон, Зуфар ушел. Однако она не испытала облегчения. Потому что ее детские страхи теперь отчетливее вырисовывались на горизонте, словно ужасный призрак.