– Как фамилия местного шерифа?
– Мердок, – отозвался Уилкинс, шаривший в карманах плаща в поисках леденцов от кашля, – Думаешь, он тут?
– Не иначе, – я указал на шляпу, и напарник хрюкнул от смеха, – Как по-твоему, сапоги со шпорами тоже при нем?
– Я ставлю на усы до самых ушей.
– Готовь полдоллара, – я поднялся на крыльцо и первым вошел в дом.
Покойный жил небогато. В гостиной, куда мы попали, была новая, но дешевая мебель. Середину комнаты украшал полосатый ковер из искусственной шерсти. На нем полукругом расставлены два кресла с низкой спинкой и одно – с высокой; все повернуты к маленькому телевизору в левом углу. Обеденный стол с двумя стульями расположились возле окна справа. За дверью напротив были, по-видимому, кухня и лестница на второй этаж.
Хозяин дома лежал в луже собственной крови рядом с порогом – едва успел войти и тут же схлопотал пулю. Он скрючился на боку в позе эмбриона, прижав руки к простреленному животу. При виде тела в полицейской форме на душе стало скверно: я и позабыл, как тяжело расследовать убийства хороших парней. Возле трупа сидел на стуле и что-то записывал плешивый мужчина в гражданском; на его руках я увидел резиновые перчатки. Коронер, должно быть.
В комнате находилось еще трое: они так и уставились на нас. Здесь явно были не рады гостям из большого города. Два молодых копа и один пожилой – этот приземистый хмырь в кожаной куртке с сигаретой в зубах особенно бесцеремонно таращил глаза. Ковбойских сапог, увы, не было, а при виде физиономии шерифа стало ясно, что пари безнадежно проиграно. Подавив вздох, я шагнул в его сторону и протянул руку.
– Детектив Карл Бойд. Надо полагать, вы шериф Мердок?
– Я самый, – он вяло пожал протянутую ладонь, – Стало быть, вы – шишки из Бостона?
Что и следовало доказать – нам определенно были не рады… Я и бровью не повел, а напарник вытащил из кармана пятерню и скромно отрекомендовался:
– Уилкинс.
Вечно он представляется будто сосед напротив, который забрел одолжить молоток. Впрочем, если бы я столько лет просидел в помощниках детектива, тоже нечасто бы поминал собственное звание. С таким напарником, конечно, авторитета не заработаешь. Что и говорить: звезд с неба старик не хватает, да этого от него никто и не ждет. А команда из нас что надо: он давно считает дни до пенсии, а я – когда получу коленом под зад.
Стараясь делать вид, будто ситуация под контролем, я осмотрел комнату и сказал:
– Введите меня в курс дела.
– А вводить нечего. Мертвый коп. Генри Марвин Шумер, тридцати девяти лет. Это его тело, а это… – шериф обвел рукой вокруг седой головы, – его дом. Простите, в отсутствие хозяев коктейлей не предложу.