Бериш забормотал что-то.
– В базе данных немного сведений: только копия полицейского протокола о закрытии дела. – Он прочел. – Р. С., десяти лет… Исчез на три дня… Внезапно вернулся домой…
– Почему не указано настоящее имя мальчика? – удивился Бруно.
– Если на то пошло, тут даже не изложено, что произошло с ним за семьдесят два часа, на которые он пропал.
– Как такое возможно?
– Дело сохранилось полностью, в бумажной форме, и находится в самой старой части архива… Боюсь, вам придется прийти сюда лично, агент Бауэр.
Дженко проигнорировал предложение.
– Не могли бы вы мне сообщить, что еще имеется в протоколе, который у вас на экране?
– Тут только сказано, что вследствие произошедшего мать и отец отказались от родительских прав. Ребенка отправили в приемную семью: на ферму Уилсонов.
Ферма Уилсонов, записал Дженко в блокноте.
– Если вам интересно, здесь имеется выдержка из заключения психиатра, – заявил Бериш. – Хотите, я вам перешлю?
– Не беспокойтесь, будет достаточно, если вы мне ее прочтете… Если, конечно, вас не затруднит.
– Нет проблем, – заверил его Бериш. И начал читать. – «Не выказывая признаков умственной отсталости, несовершеннолетний испытывает затруднения в выражении эмоциональных состояний, что часто выражается в гипербеспокойном поведении, сопровождаемом сексуальной несдержанностью, пищевыми извращениями, энурезом».
Пищевые извращения выражались в поедании несъедобных веществ, таких как земля или бумага. Что до энуреза, то мальчик мог ходить под себя вследствие пережитого шока, подумал Дженко. Но сексуальная несдержанность сыщика насторожила. Что это могло означать?
– «Психическая картина осложняется расстройствами сна, которые генерируют, по пробуждении, болезненные фантазии: ребенок их воплощает в рисунках, свидетельствующих о незрелом видении реальности». – Бериш сделал паузу. – К заключению приложены некоторые из тех рисунков, – неожиданно заявил он.
Новость застигла Бруно врасплох. Незрелое видение реальности, повторил он.
– Я передумал: не могли бы вы послать мне копию?
– Давайте ваш мейл.
Если он не даст адрес, связанный с Управлением, Бериш сразу поймет, что говорил не с Бауэром.
– Даю номер факса.
– Да вы еще хуже нас экипированы, – заметил Бериш.
Дженко не понял, было ли это сказано в шутку, или собеседник дал ему понять, что раскусил его с самого начала.
– Что верно, то верно, – промолвил он с принужденным смешком, а затем продиктовал номер, не поддающийся определению.
– Сейчас налажу наш старый факс и все вам вышлю, – пообещал Бериш. – Так или иначе, повторяю приглашение: лучше вам все-таки зайти сюда, в старых архивных папках всегда найдется что-то интересное и неожиданное.