— Ох, мне бы восемнадцать лет ещё прожить, как бы я была рада, — вздохнула библиотекарша. — Увидеть, как внуки вырастут. Только я без мучений хочу жить, а не заживо разлагаться… И ещё страшно, что на работе узнают, или родственники, или соседи…
Она разрыдалась.
— Мы боимся одиночества. И его, наверное, даже больше, чем смерти, — говорила Света. — Все мы одиноки. Но только в той степени, в которой допускаем сами. И неважно, плюс у тебя в анализе на ВИЧ или минус…
К концу встречи наша библиотекарша немного повеселела. Новым подругам (оказалось, что среди здешних завсегдатаев есть и её ровесницы) она даже пообещала скинуть в «Одноклассниках» рецепт «офигительных булочек, которые так и тают во рту».
Хренова туча Арининых друзей частенько собиралась у нас дома («у нас дома» — ну вы поняли, да? Как бы смешно это ни звучало, учитывая наш возраст, но жизнь у нас была вполне семейная). От всех этих компаний я был не в восторге, но она говорила: «Не мешай мне духовно развиваться!».
Разумеется, среди ее друзей не было одноклассников. Но были музыканты (в том числе аж два волынщика), художницы (одна из которых писала картины менструальной кровью. Нам с Ариной картины нравились: например, та, на которой была изображена любовная сцена на женской зоне, даже висела у нас в квартире), парочка веганов-активистов с извечным кормом из сушеных одуванчиков в подарок нашему коту…
Умные они все были, как черти. Гуманитарии. До фига понимавшие в литературе, искусстве, социологии, да, короче, во всем. Если честно, я скучал в их обществе, да и учёба моя была довольно напряженной: некогда было «духовно развиваться». Под их разговоры я обычно потягивал пиво, читая про морфологию растений, а если учить ничего было не надо, то вгрызался в статьи по абдоминальной хирургии и трансплантологии — призрачная мечта о скальпеле меня ещё не совсем оставила…
Но тем вечером спокойно почитать Аринина компания мне не позволила. Они потащили нас в какой-то пафосный ресторан, проводивший игру «Умная минута». Типа «Что? Где? Когда?». Я так понял, что это сейчас самое модное — коллективная интеллектуальность.
— Нам необходим естественно-научный мозг! — сказала капитан команды, та самая менструальная художница. Жила и творила она под псевдонимом Витя Краб.
Мы победили, и пошли отмечать это в лофт-бар. Любой подвал, куда повесили пару поп-арт-картин, называется лофтом. Аринины друзья водили нас только по таким местам.
Они опять затянули свои бесконечные умные беседы, а я задремал: накануне было дежурство.
— Нет, Лео, ну ты послушай, что они несут!.. — услышал я возмущённый Аринин голосок.