Военный в ответ громко сглотнул.
— Никого не убьют. Хотите уйти — идите! — махнула я рукой. — Прямо сейчас. Берите пайки на четыре дня и уходите, — и повернулась к подошедшему Максу.
— Из всех его солдат и наёмников на ногах пятьдесят человек. Ещё двадцать тяжело ранены. Остальные либо убиты, либо умирают там, — парень кивнул на пустыню.
— А где он сам? — предчувствуя недоброе, побледнела я.
— В том то и дело. Я его не нашел.
— Разрешите? — к нам хромая подошёл один из наемников.
— Слушаю.
— Я видел, что, пока вы громили танки, из восточных ворот выехал бронетранспортер с четырьмя солдатами, которые напали на Джефри.
— Ну?!!!
— Они скрутили его и увезли.
Внутри меня всё похолодело. А затем резко закипело.
— В какую сторону? — прохрипела я, отчаянно пытаясь не сорваться в транс.
— На восток.
— Что там на востоке? — не сдержавшись, я схватила наёмника за грудки и с силой встряхнула. Бедняга закричал от боли, видимо растревожилась одна из его ран.
— Недалеко отсюда на востоке есть заброшенный рудник. Карьер и несколько зданий, — вдруг сказал Люпин. — Всего километров двадцать отсюда.
— Отлично, Макс, ты остаешься за старшего. Люпин, на тебе размещение солдат. Марк, проследи, чтобы все кто хочет уйти, убрались с базы до вечера.
— А ты куда? — спросил Марк.
— Дело есть, — ответила я и полезла в уже пустую БМП. — Выполняйте, что встали?!
Завела машину и, развернув её, вдавила педаль газа в пол. Солдаты, оказавшиеся на моем пути, еле успели выпрыгнуть из-под гусениц. Промчавшись сквозь ворота, я повернула на восток. Сердце стучало как бешеное, отдавая в висках, руки дрожали, а в голове билась как птица, попавшая в клетку, одна мысль: "Не могу позволить ему умереть. Не могу этого позволить". Любила ли я Джефри? Разумеется нет. У меня была некоторая симпатия и может привязанность, возникшая за все те годы, что мы были знакомы. Но не любовь. Зато у меня была одна очень веская причина, для того чтобы этот стервец выжил. Очень, очень веская.
"Возьми себя в руки, Рейн! В таком состоянии ты никого не спасёшь!" — приказала я себе и сделала серию глубоких вдохов и выдохов. Сзади раздался какой-то шорох, но в пустом салоне никого не было. Из-за очередного холма, покрытого чахлым кустарником, показался заброшенный рудник, про который говорил Люпин, и я тут же забыла про этот шорох. О чём впоследствии пожалела не раз.
Времени придумывать план не было, пришлось действовать нахрапом. Включив тепловизор, я внимательно осмотрела на мониторе заброшенные здания и, увидев группу людей на первом этаже одного из них, не сбавляя скорости, направила к нему машину. Бронированный капот вскрыл стену как нож консервную банку, и моя БМП въехала в помещение, сопровождаемая падающими обломками кирпичей и тучей пыли. Находившиеся в здании бросились в рассыпную. Джефри, удерживаемый двумя солдатами, воспользовался ситуацией и, с силой толкнув мне на капот плечом одного, избавился от захвата другого и, нырнув ему за спину, закинул на шею парню скованные наручниками руки, одновременно уперевшись коленом бедолаге в поясницу. Раздался хруст. Джефри поднял руки и солдат кулем осел на цементный пол. Голову первого я размозжила сапогом, выпрыгнув из кабины пилота. И тут по нам ударила автоматная очередь. Это остальные бойцы пришли в себя.