* * *
— Что скажешь про эту черную? — техник хитро посмотрел на коллегу.
— Она в группу не вписывается, — почувствовал оператор.
— Она ни в одну группу не вписывается. Как из семьи забрали — её везде гнобят. Здесь только этот воспитатель по-людски относится. И девчонок приучил. А в школе её за человека не считают. Даже классный руководитель игнорирует. Она отвечает тем же.
— Она урод! А говорили, будто здесь все — красавицы.
— А ты её умой сначала!
В своем воображении оператор смыл весь грим с девочки.
— Так она же!.. Прекрасна, не просто красива!
— Видишь?! Тоже приспособилась выживать: так она маскируется от нежелательного интереса. Да и травля в школе была бы гораздо жестче, если бы увидели правду.
— Мы руки помыть, — поднимаясь, оповестила неизвестно кого Танька.
— Про телепатию забыла? — чуть позже, уже споласкивая руки, весело интересовалась Мелл.
Крайняя душевая была похожа на какое-то хозяйственное помещение. Вместо второй кабинки, в самом светлом месте возле высоко прорезанного окна, стояла огромная стиралка. Очень дорогого производителя, как поняла Танька. Над ней громоздилась не меньшая электросушилка той же марки. Тряпки для пола, при этом, были развешены и на батарее, и на перекладине для полотенец. Рядом стояла швабра. Умывальников, без намека на мыло, было два. Под ними стоял большой, с разорванным верхним краем, мешок со стиральным порошком. Зеркало, навешенное слишком высоко для ребенка, скрывало полочки для разной мелочи.
— Что ты скажешь, хочу услышать, — нежно улыбнулась Танька. — И наедине хотелось побыть, а то ты уже вся извелась, я смотрю, — вместо полотенца она пустила маленький поток горячего воздуха.
— В этой реальности всё нужно менять! Срочно! Так нельзя жить! Ты посмотри на прошлое других детей!!!
— Вот и давай посмотрим. Видишь эту девочку? Подружку Сони из соседней группы? Что она говорила, когда к Соне мама в гости пришла?
— А… А возьмите и меня с собой, когда будете Соню отсюда забирать, — с трудом выговорила Мелл. — Пожалуйста, зайдите ко мне домой. Скажите маме, что я здесь. Она, наверное не знает, что я жду…
— Она здесь уже три года. В группе с социальными родителями, и не самыми плохими, между прочим. И всё ещё верит бросившей её маме. Просто бросившей, когда ей семь лет было. Что из этого ты хочешь поменять? Веру в маму?
— Но их же продают!
— Да, родителям, которые хотят покорных помощников.
— А почему здесь собрали только красивых девочек?! Что-то не так!
— Через яснознание, не домысливай, — пальчиком нежно ткнула подружку в лоб Танька.