— Звучит как предложение о деловом сотрудничестве. — Йори заводит прядь за ухо и поглядывает в сторону детского стола, за которым Сова усердно что-то рисует на альбомном листе. — Что ты ей сказал? Имею ввиду в тот день, когда я была у тебя в гостях.
— Что ты — особенная девушка для меня. И что она очень пугает тебя своим поведением.
Выдумщица прячет лицо в ладонях. Давно уже заметил, что делает так всегда, если хочет скрыть смущение. На этот раз «прятки» затягиваются, и мне приходится податься вперед и, прилагая усилия, отвести ее руки от лица. Зеленые глаза смотрят с таким сожалением, что я невольно начинаю перебирать в памяти весь свой короткий монолог.
— Она маленькая испуганная девочка, а сдерживается, чтобы не пугать великовозрастную дурочку.
— Она маленькая испуганная и капризная девочка, — поправляю я. — Мой косяк. Думал, что раз мы одни, то нужно стараться за двоих. А мать из меня, как ты понимаешь, так себе.
— Зато отличный отец, — тут же перехватывает инициативу Йо. — Может быть… Я не знаю… Не так уж плохо, если Соня узнает о своей настоящей матери?
Честно говоря, если отодвинуть в сторону угрозы, из-за которых у меня второй день отвратительное настроение, то выдумщица права — рано или поздно, но Сове придется все рассказать. Только двинутый папаша во мне предпочитает держать правду под замком хотя бы до тех пор, пока моя малышка не окрепнет для правды. Не думаю, что сейчас она готова услышать «свой ценник». Даже если кто-то считает, что момента лучше может уже и не быть.
— Она узнает, выдумщица, но не сейчас. И я буду очень благодарен, если ты будешь считаться с моим мнением.
— Конечно, да, прости, что… — Она так торопится извиниться, что приходится перебить ее на полуслове.
— Йори, все, остановись.
— Я говорю слишком много глупостей.
Я бы не назвал это глупостями, скорее, ее личным пунктиком: анализировать и видеть каждую вещь в каком-то своем особенном свете, под ее личным углом, который я не всегда понимаю. А если быть до конца честным, то обычно у меня не возникает желания тратить время на женские «закидоны» хотя бы потому, что в моей жизни хватает одной маленькой вредной женщины, и я не готов удваивать количество капризов. Уж точно не по доброй воле и не в здравом уме. Но у Йори так мало опыта с мужчинами, что делать ошибки — нормально. Главное, они перекрываются целой кучей других достоинств.
— Я понимаю, что слишком о многом тебя прошу, — и это чистая правда, не лукавлю и не пытаюсь выглядеть в ее глазах «хорошим парнем в беде». — Скажу больше: я даже не могу сказать, что ты можешь думать столько, сколько нужно, потому что, к сожалению, времени действительно нет.