— До свидания, Лена.
Я открываю дверь, беру королеву под локоть и вывожу за порог, до лифта. Хорошо, что она не начинает вырываться, потому что сил бороться с бабским упрямством — а я крайне редко использую это слово и то «точечно» к отдельным особям — у меня просто нет.
— Мне предложили здесь работу, Андрей, — бросает мне с вызовом, как будто я должен закричать «Аллилуйя!» на благую весть. — Хорошо оплачиваемую престижную работу.
— Поздравляю.
— Я хочу быть с тобой, и я сделаю все, что ты хочешь, чтобы я сделала. Раз тебе нужны доказательства.
— Мне нужно, чтобы ты ушла.
Честно, даже нет сил с ней воевать. В лифт затолкал — и ладно.
Хочу к своей Эльфенке. Пусть пока по телефону. Пусть пока просто смущать ее пошлыми признаниями и развратными желаниями. Потому что именно сейчас понимаю: мне очень не хватало ее эти недели. Не хватало наших переписок, не хватало ее забавного смущения, голоса и смеха сквозь ладонь. А теперь, когда я все это увидел в реальности и могу живо представить, даже не закрывая глаз…
АНДРЕЙ:Хочу посмотреть, как ты себя ласкаешь, выдумщица. До отвала башки хочу.
ЙОРИ:Звучит как предложение устроить еще один виртуальный секс.
И следом — полчище смущенных смайликов.
Господи, как же хочется прикоснуться к ее щекам, узнать, как у нее поднимается температура, когда она думает обо мне.
АНДРЕЙ:Звучит как «я тебя хочу — не могу!» ))
Я заваливаюсь на кровать, пальцами на ногах стаскиваю носки и разрешаю себе вольность чуть-чуть почесаться спиной о шершавое покрывало. Хорошо, что Сова не видит, а то был бы я хорош: запрещающий чесаться папочка, который изображает из себя упавшего на спину майского жука.
И вдруг с неприятной болью доходит, что даже в первые дни болезни, когда меня ломало, выкручивало и поджаривало изнутри, я чувствовал себя намного лучше, чем сейчас. Потому что в моей голове не торчало зеленоглазое чудо со смущенной улыбкой, с присыпанным снегом веснушчатым даже зимой носом. Даже протягиваю руку, чтобы сделать то, что не смог в реальности — смахнуть пару разлапистых снежинок и просто посмотреть, будет ли выдумщица морщиться или, может, чихнет.
Телефон издает характерный звук сообщения, и я смотрю на экран прямо на вытянутой руке.
ЙОРИ:Придется ждать вечера, мой невозможный мужчина
Делаю ей скриншот с экрана своего телефона, где на часах только половина пятого, и в пару к нему отправляю рыдающий смайлик. Ну и по хрену, что это выглядит забавно, я просто не задумываюсь о том, что меня могут неправильно понять, покрутить пальцем у виска или решить, что в тридцатник я не то, чтобы повзрослел. Взрослым и серьезным всегда был Антон, а я рос распиздяем, и даже в пятьдесят буду именно таким: немного больным на голову, циничным отмороженным засранцем. И чуть ли не впервые в жизни я чувствую себя комфортно, потому что девушка на том конце связи точно не будет крутить пальцем у виска.