«Бар-р-рготовы болваны!» — мельком подумал Грегор и выкинул случайных коллег из головы. Не до них! Тернер, подергиваясь и перекашиваясь набок, как веревочная кукла в неумелых руках, начал вставать.
— О-о-отпусти-и-и, — пробулькал секретарь, дергая губами так же неестественно, как и вставал.
— Кто твои подельники, мразь?!
— Н-н-никто… — заскрипел Тернер и вдруг тонко завизжал: — Никто! Сам! Один! Старый стал, старый! Умирать не хотел! Книга!
Он закрутился, бестолково засучил руками, вцепился себе в лицо, бессвязно выкрикивая:
— Книга… книжечка! Молодость вернуть, уехать, жить… жи-и-ить!
— Как ты выбирал жертвы?
Тернер молчал, и Грегор снова дал волю кипящей в нем ярости, щедро окатив силой снова взвывшего старика. Как бы отчаянно ни сопротивлялся мертвый некромант, ему не тягаться с Избранным Претемной!
— Как ты выбирал жертвы, тварь?!
— Б-брал… б-б-рал, кого мог! — заскулил секретарь, неряшливым грязным кулем оседая на землю. — М-м-морстену денег дал, он сам паренька привел! Сам! Сам! Я н-не виноват!
— Дортмундер к тебе тоже сам пришел? — с ненавистью прошипел Грегор, и Тернер дергано закивал.
— Сам! Сам! Пришел, заплатил, просил поднять Ревенгара — прощения хотел попросить, что убил!.. А я его силу забрал, много силы, адептов не хватало… не хватало…
Грегор сцепил зубы, давя тошноту. Как глупо, как отвратительно глупо! Трое магов погибли только потому, что полоумный старый хрыч возжелал омолодиться! Претемная, как жаль, что его нельзя убить дважды! Подумать страшно, что было бы, попадись ему Ревенгар… Ревенгар!
— Кто еще был на кладбище, когда вы пришли? И кого ты видел после?
— Никого! Пусто! Пусто! Отпусти… — захрипел Тернер, царапая землю и закатив глаза так, что видны были только белки.
«Значит… значит, они все же разминулись, — подумал Грегор с облегчением. — Девчонка ушла с кладбища до того, как сюда явился этот мерзавец, слава Претемнейшей! Ну, я с ней разберусь!»
Он чуть ослабил концентрацию, позволяя душе покинуть тело. Голову тут же повело, накатила противная тошнотворная слабость.
«Перерасход силы! Позор какой… хуже первокурсника, право слово».
— Тело — в холодную Академии, — бросил он. Сглотнул, прогоняя тошноту, добавил: — И пошлите за Денвером как можно скорее. Пусть этого мерзавца допросят еще раз!
— Непременно, милорд, — откликнулся Саграсс, и Грегор впервые услышал в его напряженном голосе искреннее почтение. — Вы отправитесь с нами?
— Разумеется, — процедил он.
«Пока посыльный доберется до дома Денвера, пока старик проснется и прибудет в Академию… Должен же я убедиться, что Ревенгар вернулась в общежитие! Только бы вернулась…»