Почему послание подписал директор Дубин? В дневниках Игнаши упоминался некто Зотов, да и подписи на дипломе и сопроводительных документах были сделаны его рукой. Если не ошибаюсь, Сила Варфоломеевич Дубин был учителем рунного дела и мастером татуажа. Хотя что я могу знать о кадровых перестановках в школе после выпуска оттуда моего предшественника в этом теле?
Что еще хочет узнать от меня новый директор после столь подробного отчета? И почему вызывает, судя по адресу, к себе домой, а не в школу? Впрочем, тут есть хоть какое-то объяснение – если ничего не путаю, на летние каникулы учащиеся убывают в лесной лагерь, а учителя получают вожделенный отпуск.
Увы, на самый важный вопрос ответ все же имелся – проигнорировать телеграмму нельзя, слишком уж категоричным и очень похожим на приказ было это послание. И если официальные внутрицеховые правила видоков мне были известны, то о неписаных законах я мог только догадываться. Так что выбора все равно нет. Нужно ехать.
Срочная смена планов всполошила весь дворец. Теперь мой вечерний выезд с территории особняка превращался из короткой прогулки в длительное путешествие. Часть вещей я оставлял здесь, но в дорогу снаряжался как на войну. Мало ли что ждет самозваного новгородца в родном городе Игнаши.
Тут же встала проблема с Давой. Уже стоя у моего паромобиля и прощаясь с другом, я все же поинтересовался:
– Ты уверен, что доедешь без проблем? Может, попросить ее высочество отправить с тобой кого-то их людей Василия?
– Да сколько же можно! Я же обещал! – вскинулся мой друг, но, увидев мое лицо, тут же сдулся.
– Дава, ты даже не представляешь, как сильно напугал меня своей дуростью.
– Знаю, Игнат, – посерьезнел Давид, – сам понимаю, что сглупил, но этого больше не повторится. Даю слово.
Ох, и что мне твое слово? Для наркомана, даже начинающего, это только дым, потому что отстаивать свои обещания ему придется не перед друзьями и обществом, а перед собственными демонами. Хотя я наверняка опять перегибаю палку, поэтому сделаю вид, что поверил.
Порывисто обнявшись, мы отошли друг от друга. И тут же к ритуалу прощания приступила великая княжна.
И вот к чему все эти страсти? С ней-то мы увидимся максимум послезавтра. Что-то мне происходящее перестало нравиться, и, судя по всему, не только мне.
– Игнат, я волнуюсь, – обхватив мое лицо ладошками и заглянув в глаза, прошептала Даша. – Будь осторожен.
– Конечно, ты же меня знаешь, – постарался я напялить на себя жизнерадостную улыбку.
– В том-то и дело, что знаю, – вздохнула она, – может, все же возьмешь с собой Василия?