Рупь за сто, наша дамочка нарвалась на Мыколу. Не везет ей сегодня.
Преодолев высокий забор лихим наскоком, я пораженно застыл. Вместо обезвреженной ведьмы прямо на клумбе лежал Мыкола. Такого поворота я точно не ожидал. Фурсовой нигде не видать, но сейчас у меня возникли проблемы посерьезнее. Из груди стригоя торчали два арбалетных болта, а его самого корежило судорогами.
Такой урон могло нанести только одно оружие – спаренный арбалет, конечно, если помощник у ведьмы был только один. Подобное оружие я видел в руках своей давней знакомой Эммы, но, надеюсь, она здесь ни при чем. Очень надеюсь.
С огромным трудом Мыкола все же выдернул сначала один болт, а затем второй. Вместе с зазубренными наконечниками из тела стригоя вылезли целые куски плоти, а от чуть светящихся древков валил дым.
Когда вампир поднял голову, я понял, что меня сейчас будет ждать. Тут все вполне логично – болты наверняка непростые, и урон от них колоссальный, а значит, для восстановления упырю нужна кровь. Много крови.
Ну вот мы и дождались. Мыкола все же слетел с катушек.
Он протяжного рыка упыря волосы у меня на загривке встали дыбом, а по спине нескончаемой колонной промаршировали ледяные мурашки. Профессор, конечно, давал гарантии, но человеку свойственно ошибаться.
Мыкола рванулся ко мне. Несмотря на то что двигался он намного медленнее, чем раньше, в ускорение я не ушел лишь благодаря перенапряжению силы воли и вере в гений профессора Нартова, хотя был готов к запуску в любую секунду. И не прогадал – к моим ногам докатилось лишь бьющееся в припадке тело. Где-то на полпути сработали вшитые Нартовым запреты.
Трехгранный стилет, в былые времена называвшийся мизерикордией, и сейчас как никогда оправдывал свое название – «милосердие». Испещренный рунами клинок вошел в бок скрюченного судорогой стригоя. И в следующую секунду он обмяк, словно лишившись всех костей.
Как только напряжение и страх схлынули, пришлось заниматься конспирацией. Сиганувшие вслед за мной казаки были тут же перенаправлены в сторону следующей ограды:
– За тем забором. Отправьте конных по улицам. С ней должен быть кто-то еще.
Наконец-то мы с Мыколой остались одни в чужом саду. Хорошо хоть наши маневры не были замечены хозяевами – в окнах так и не зажегся свет.
Быстро оттащив тело упыря в кусты, я скоренько перебрался обратно через забор и застал картину гнева и смущенного раскаянья.
– Кулебяка, ты что, голой бабы никогда не видел?! – негодовал казак с погонами младшего вахмистра.
Дмитрий Иванович молча наблюдал за этой сценой и отвлекся лишь на то, чтобы увидеть мое отрицательное покачивание головой.