Ушедшие на север повстанцы так и не вернулись. Билл прождал их три дня, сокрушаясь о потере лучшего разведчика, старика по прозвищу Серый Кэл. Он был слишком хорош, чтобы заблудиться, и слишком стар, чтобы рисковать собой понапрасну. Но в землях Диких может произойти все что угодно.
Один полукровка, в чьих жилах текла кровь морейцев и пришедших из-за Стены, вызвался пойти по следу старика и его отряда. И Редмид оказался в тяжелом положении, поскольку ему приходилось полагаться на непроверенных людей. Сражение при Лиссен Карак объединило повстанцев из разных слоев общества, как и годы терпеливой скрытности при их вербовке, но сейчас это сослужило плохую службу. Он совсем не знал темнокожего мужчину и того, на что тот способен.
– Как, говоришь, тебя зовут, приятель? – спросил предводитель повстанцев.
Молодой полукровка отвесил низкий поклон. В волосах он носил перо на манер пришедших из-за Стены, а вместо боевого лука предпочитал использовать восточный составной с роговыми насадками.
– Зови меня Кот, – ухмыльнулся он. – У тебя есть еда, хозяин?
– Здесь нет хозяев, – поправил его Редмид.
– Чепуха, – возразил полукровка. – Ты хозяин. Без тебя эти люди не протянули бы и дня, – улыбнулся он. – Позволь мне отправиться на поиски Кэла. Он делился со мной едой. Добрый человек. Хороший друг. Надежный соратник.
Внезапно у Билла возникло ощущение, что он отправляет своего нового лучшего разведчика на поиски старого.
– Завтра мы пойдем по тропе на запад. Знаешь ли ты что-то об этом пути, приятель?
Темнокожий мужчина так долго вглядывался в дорогу, что у Редмида появилась надежда на ответ. Но вдруг Кот осклабился и сказал:
– Ведет на запад, полагаю. Так можно попытаться разыскать Кэла?
– Ступай с моим благословением. – Редмид отсыпал парню горсть жареной кукурузы.
Тот поднес ее ко лбу и произнес:
– Тара защитит меня.
Тара была богиней пришедших из-за Стены.
Билл не смог удержаться:
– Суеверия не помогут нам обрести свободу.
Губы Кота растянулись в улыбке.
– Верно, – согласился он, запихнул всю пригоршню в рот, подхватил свой лук и исчез в сгущающихся сумерках.
Следующая ночь прошла намного хуже: они доели остатки плохо прожаренной оленины и дрожали у костров. Редмид был уверен, что за ними следят, – он лично обошел лагерь с наступлением сумерек, а потом еще раз на рассвете, двигаясь почти бесшумно, как научился за двадцать лет жизни вне закона. Однако ничего подозрительного так и не заметил: ни примятой травинки, ни треска ломающихся веток. Даже бурундуки и еноты не возились в кустах.
Его люди совсем отощали. Билл осмотрел их, когда они двигались по тонкой ленте тропы, и увидел множество изодранных в лохмотья чулок и ни одной белой котты. Некогда добротная шерсть перепачкалась от лежания в засаде, сна на голой земле, ползанья по-пластунски, да и просто от жизни. Теперь котты пестрели всеми оттенками леса. Но они все еще слишком выделялись, хотя природа оставила тысячи следов на их абсолютной белизне, так же как и Дикие оставили свои отметины на мужчинах и нескольких женщинах.