Остальное Кира помнила смутно – людей, которые никак не хотели верить, что случилось что-то очень плохое, и гнали ее от себя, огромного милиционера, вой сирены… и вот уже новой вспышкой – выходящего из воды человека, несущего на руках хрупкое маленькое тело, а еще безумные глаза Стаса и его крик: «Убийца!» прямо ей в лицо.
Именно тогда и начался ее кошмар.
– Она запуталась в сети и не смогла выплыть, – проговорила Кира, глядя себе под ноги. – Я единственная находилась рядом и могла бы ее спасти.
– Разве? Наверняка тебе не раз указывали на то, что ты плохо плавала и скорее утонула бы сама, чем спасла Соню, – заметил Ветров.
Кира не ответила.
– Вот что, – Ветров бесцеремонно дотронулся до ее руки, – сейчас мы идем завтракать в кафе. Я заметил тут одно на входе в парк…
Есть Кире не хотелось, но она позволила отвести себя в похожее на аквариум одноэтажное здание. Пришлось подождать, пока официантка принесет заказ, а в это время Алексей, к Кириному облегчению, больше ее не расспрашивал, а сам рассказывал что-то о своем детстве, проходившем в городке неподалеку. Девушка не вслушивалась в рассказ.
Наконец принесли кофе и блинчики.
– А вкусно, только попробуй, – сам Ветров уже с аппетитом доедал свою порцию. – Знаешь, я до сих пор помню, как мама водила меня на набережную, и мы ели там хачапури с яйцом, похожим на маленькое солнце, шумело море, сладко пахло акацией…
– Я не люблю море, – сухо произнесла Кира.
Она даже не притронулась к еде и потихоньку пила свой кофе.
– А зря. Это то же самое, что не любить жизнь только от того, что есть смерть. Море – это сосредоточие самой жизни, особенный мир. – Ветров промокнул губы салфеткой и отпил кофе. После сытного завтрака он был настроен благодушно. – Знаешь, сколько легенд существует о море…
Он не договорил, потому что в этот момент на них упала тень. Плотная и словно и в самом деле тяжелая. Затем нависший над ними человек опустился на белый пластиковый стул, жалобно застонавший под весом садящегося, и звук этот оказался похож на вопль о помощи.
– Кира Митрохина, я не ошибся, – колючие серые глаза впились в Киру, и она замерла, словно и его взгляд, подобно взгляду мифической Медузы, мог обращать все живое в камень.
– Простите, а кто вы? – Ветров уставился на незнакомца насмешливо, словно на него не подействовали чары ужаса.
– Я велел тебе больше не появляться в этом городе, – продолжал человек, не обратив на Ветрова ни малейшего внимания.
– А, господин Шаблин! Собственной персоной! Какая честь! – обрадовался чему-то Алексей, с долей любопытства разглядывая Сониного отца. – В гостинице уже отчитались о нашем прибытии? Везде свои люди?