А потом начинается череда различных проверок, не внушающие доверия. Если анализы сдавать проще простого: кровь из вены и пальца, слюну, мочу и прочее, то посещение гинеколога становится для меня самой настоящей пыткой! Какого чёрта, мать его так?! Что не понятного в слове девственница?! И ладно, если бы это была женщина, черт с ним, пережила бы разок! Но гинеколог мужчина для предположительно неуравновешенной девушки? Для меня становится не просто открытием, а шокирующим фактом, повлекшее за собой определенные события!
Собственно, разозлилась я даже не из-за того, что врачом оказался мужик, у нас был в госпитале гинеколог и ничего, все нормально. Проблема, нарисовавшаяся в тот самый момент, когда я сказала это самое заветное словно! Он не поверил! А мне врать не за чем, если бы я ею не была, давно бы проверилась, что и делала неоднократно, после каждого возвращения из плена. Там бы не побрезговали вырубить и изнасиловать, а учитывая в каком состоянии была, то вообще были огромные опасения всего! Я после первого плена, краснея и бледнея, сама пойду проверяться, поздно вечером, чтоб никто не знал и то выпила убойную дозу успокоительного. Но командир все равно застукал и лишь понимающе кивнул головой.
Так на чем я остановилась? Ах да! Этот придурок не поверил и предложил проверить практическим способом! Проще говоря, заняться сексом! Реакция была однозначна и совершенно не женская, я ему врезала! Хорошо так падлу приложила, нос разбила! Так ему гаду и надо! После чего у нас завязывается потасовка: я швыряю в него все что под руку попадается, ибо ещё раз бить — в психушку угодить, причем без следствия! Собственно, отбивалась как могла, швыряя в него все что под руку попадалось. На шум сбежались в тот самый момент, когда из окна второго этажа с со звуком разбившегося стекла полетает стул. Так что через пару минут к нам сбежались все соседние кабинеты, во главе командира.
— ЧТО ТУТ ПРОИСХОДИТ?! — кричит он под шум разбившейся о стену вазы, посланная в этот самый момент в полёт. Увернулся скотина, а я так надеялась грохнуть его ею! — АСТАЛИСИЯ! — стоит вазе преодолеть весь путь, как я тут же бросаюсь к командиру, крепко обнимая его, прижимаясь, прося защиты. Ему объяснять не надо, что произошло и причину погрома. Моё нервное состояние говорит само за себя. Чуть помедлив, Пётр обнимает меня за плечи, крепче к себе прижимая, а потом гладит по голове, словно маленького ребенка. Успокаивает. — Что тут произошло? Тебя не так-то просто вывести из себя, уж я-то знаю.
— Отказалась проходить обследование в виду его бесполезности. Я — девственница, всем об этом известно, ведь я проверялась после каждого пленения, а наши парни в мою сторону с такими намерениями не смотрят. — говорить я стараюсь без эмоционально, хотя всю трясет от напряжения, как осиновый лист. — Это решило проверить данный факт практическим способом, на что я высказала свое отрицательное мнение. В общем попытка дальнейшего принуждения привела к погрому гинекологического кабинета. Я защищалась, убить-то его не могу. К сожалению, — добавляю уж тише, ложа лоб на широкую грудь командира и вдыхая успокаивающий запах его тела… — Кстати, а почему вы в одном полотенце? — переключаюсь моментально, только сейчас заметив этот немаловажный момент.