Шофер задумался, потом посветлел:
— Ксенька-то? Ее имеешь в виду?
— Ага! Которая командует.
— Тогда она, Ксенька, — обрадовался шофер, разворачивая конфетку. — Запомнил, ты смотри! Познакомить?
— Ха! Спрашиваешь!
— А здесь что, не нашел?
Герка огляделся.
— Где? Не вижу! Здесь, брат, детский садик сплошь! Ясельки. Понял?
— Да? — Шофер покосился на свою Галю, которая что-то доказывала Свете, сердясь и размахивая руками, на ее полные загорелые ножки, почесал под кепкой и увял.
Во двор вышел Боженькин с баяном, и началась суматоха. Только бабка-почтальон сидела себе в машине, но и она по-птичьи, с любопытством, вертела головой.
Когда «кочующее трио» разместилось наконец на заднем сиденье, вперед, к увенчанному хромированным оленем, горячему носу «Волги», неожиданно выскочила Таня. Непонятно было, откуда она взялась. Директор, видимо, пожалел ее и амнистировал, досрочно отпустил с «ковра».
Она крикнула, до белизны сжимая кулачки:
— Уезжаете, да? Уезжаете? Халтурщики! Брехуны вы чертовы, больше никто! — и из глаз ее брызнули непрошеные, злые слезы.
Боженькин даже поежился.
Он незабвенен тем еще,
Что пылью припухал,
Что ветер лускал семечки,
Сорил по лопухам…
Б. Пастернак
— Поехали, — Герка тронул шофера за плечо. — Слушать тут всяких… Ну, что я тебе говорил? Если это не детский сад, то объясни мне тогда: что это такое?
Машина тронулась.
— Погоди… — начал Боженькин, а потом, вспомнив, что мог узнать Сашкин адрес, полистав его паспорт — там же прописка, — огорченно махнул рукой: — A-а, ладно! Вообще-то, если разобраться, тут я виноват…
— Нет, как раз не вы, — возразил, оглядываясь, шофер. — Она вон в него влюбилась. — Он подбородком указал на Сашу. — По уши. Вбила себе в голову! И всем раззвонила, что она, мол, невеста скрипача.
— Толька, Толька, ты потише ездий, — беспокойно завозилась почтальонша, — невнимательный какой!
— Невеста? — потерянно переспросил Саша.
Шофер подтвердил:
— Ну да, невеста. Она странная, — добавил он, косясь на Герку. Тон у него был такой, будто он извинялся. — Сказки любит! Словом, с фантазией…
— А я и не знал, — пролепетал Саша.
— Что говорить! Чокнутая, — сказал Герка и повертел пальцем у виска. — Ты паспорта не забыл? — немного погодя спросил он у Боженькина.
Тот в ответ хмуро кивнул и похлопал себя по нагрудному карману. Футляр с баяном он поставил себе на колени. Ехать так ему было ужасно неудобно, поэтому он морщился и что-то бормотал себе под нос. Наверное, чертыхался.
Когда «Волга» миновала ворота детского дома и покатила с холма вниз, вдоль полуразрушенной ограды сада, Саша оглянулся. Сначала он увидел «Атлас автомобильных дорог СССР» в грязной, захватанной пальцами обложке, потом, за стеклом и деревьями, белые колонны, запачканные руками неопрятных великанов. Они подпрыгивали, кренились набок и удалялись, и Саша вспомнил вдруг с острой печалью: «Только не смейтесь. Пожалуйста! Лошадь сверху похожа на скрипку. Честное слово!»