– Что тебе надо? – мой голос был преисполнен траура по планам, которым не суждено сбыться. В то, что Бобби пришёл сюда по собственной воле я не верил. Толстяка, разумеется, прислал шеф, и случилось что-то срочное.
– Убийство, – Бобби Ти мямлил и комкал в руках защитную маску. – Шеф сказал, что этим делом должен заняться детектив Грабовски.
– Больше некому?
– Туда уже выехал детектив Крополь, но шеф сказал, что вы всё равно должны быть там. Убили Дока.
– Дерьмо…
Я некоторое время молчал, покачивая поднятую рюмку, а Бобби Ти переминался с ноги на ногу. Его держали в полицейском управлении только из-за того, что он соглашался выполнять всю ту работу, от которой отлынивали остальные – писать множество ненужных бумажек, принимать звонки, быть на побегушках у шефа. Сейчас Бобби Ти ждал, когда же я соизволю встать, наверняка мысленно желая, чтобы при этом дежурная порция насмешек оказалась как можно короче.
В этот раз ему повезло. Я медленно выпил, а затем поставил на стойку перевёрнутую рюмку.
– Машина?
– Уже ждёт, – Бобби разве что не прыгал от радости, что я перешёл к делу.
– Хорошо, я сейчас приду. Можешь проваливать.
Бобби Ти послушно кивнул и постарался скрыться из бара ничего по пути не задев, и у него получилось – необычно много везения для Бобби сегодняшним вечером.
Я повернулся к Карлу и наткнулся на укоризненный взгляд.
– Будешь читать мне мораль, Карл? – бармен усмехнулся и покачал головой. – Правильно, не стоит. Дело ведь не в том, как он выглядит, а в том, как он с этим живёт. Так что пусть будет благодарен, что я ограничиваюсь словами.
В глазах Карла мелькнула насмешка.
«Посмотри на себя, Любомир Грабовски, – говорил этот взгляд. – Тебя и Бобби Ти различает только то, что в его случае страхи трансформировались в привязанность к еде, а в твоём – к выпивке. Он тебя так раздражает из-за того, что ты видишь в нём кривую копию себя».
– Сделай мне что-нибудь отрезвляющее, – попросил я, решив не обращать внимания на так и не прозвучавшую речь.
Карл пожал плечами и принялся смешивать коктейль из сырых яиц, томатного соуса и лимонного сока. Я следил за его действиями с рассеянной улыбкой и размышлял над одним принципиальным различием между мной и Бобби Ти, которое бармен упускал из вида.
Я нёс свой крест с улыбкой и удовольствием…
* * *
Через десять минут, сидя в кабине служебного вездехода в компании хмурого водителя, я пытался представить, кому могла быть выгодна смерть Дока, и не находил ответа.
Да, старик был странным, но не более странным, чем многие жители Медины. Денег у него не водилось, а вокзал, который служил Доку домом, вряд ли мог кого-нибудь заинтересовать, учитывая, что раньше он стоял опустевшим. Кроме того, старик ладил практически со всеми. Его слегка побаивались, иногда подшучивали, но я не мог вспомнить, чтобы кто-то искренне желал Доку зла, хотя и не стоило полагаться на мою память. Сколько я жил в этом городе, старик с его историей появления, в которую я не очень-то и верил, был легендой Медины.