«И обязательно птицу с живностью завести!» — выдохнул, утверждаясь на вершине дуба и прикладывая ладонь козырьком. Поиск дичи уже изрядно достал и начал раздражать. Первичный осмотр местности выявил две дюжины зайцев, несколько белок, кучу мышей, пичуг и то ли глухаря, то ли тетерева. «Кроме мата, слов нет», — резюмировал, скрещивая руки на груди и обдумывая ситуацию. «Вот где вся мегафауна ледникового периода, которой в это время должно быть словно грязи? — спросил себя, и сам же ответил: — Шляется в лесотундре и на прочих открытых просторах пасется».
Бухтя мысленно на тему того, что впору лук изобретать, принялся решать проблему дичи. Собственно говоря, ничего кроме попытки использовать магию в голову не пришло. Припомнив призрачного лося и мельком ему позавидовав, уж он то наверняка знал повадки своих живых родственничков, сосредоточился на желании найти пятнистого оленя. Четко представил ранее виденное животное, захотел найти похожее, благо с этим проблем не возникло, задолбался уже «охотиться», и мысленно отпустил собранную в комок ману.
Беззвучный взрыв породил расходящуюся в разные стороны волну, а я полетел знакомиться с землей. Прямо сквозь ветви и ствол дуба. Впрочем, из-за обилия обрушившейся на разум информации такие мелочи, как падение с высоты, остались незамеченными. Призрачное тело само со всем справилось, благо сознание ему не мешало. Черт его знает, что там в мое желание оленя найти вплелось, может дело в невовремя припомненном лосе-призраке было, а может и подсознательные размышления об охоте на мелкую живность роль сыграли, но результатом колдовства стала «карта живности вокруг». Еще повезло — насекомые и прочая мелочь, типа травы, в нее не попали, а то бы точно свихнулся. Хотя, может и попали, да только осознать и осмыслить еще и этот пласт информации не сумел. В любом случае, своего добился — узнал местоположение крупного лося.
«Ну держись сохатый», — прошипел злобно-мстительно, массируя виски и направляясь в сторону жертвы. Физически голова не болела, но привычные с детства движения помогали устаканиться бушующую энергетику и вернуть на место пляшущие каналы. Расход маны вышел чудовищным. Детализация тела не пострадала, но в целом стал подобен опустевшей раковине. На фоне недавних запасов маны и ощущения мощи… малоприятное чувство слабости и чуть ли не беспомощности угнетало. Брр — одним словом. Учиться мне еще и учиться. «Наполеон от прогрессорства. Слабак, ёшкин кот», — буркнул, убирая руки от висков и сосредотачиваясь на замелькавшей вдали ауре лося.