— Один вопрос! — Я подняла палец вверх. — Твой друг фейри — это жених принцессы, которого она бросила?
— Бросила-бросила, ушла к нашему общему другу, — недовольно прошипела змея.
Второй человек в их компании — охотник?
— Твой друг — охотник? Но ведь у него были родные? У охотников их нет.
Ответил вместо Эмриса Кай:
— Раньше богине служили не только те, кому терять нечего. К ней можно было добровольно прийти на службу.
— А уйти? Охотник же женился на принцессе, значит, богиня его отпустила?
Кай пожал плечами.
Ладно, допросим Арвеля. Может, выяснит у отца.
— Про наших голубков рассказывать? Или хватит? — хитро прошипел Эмрис.
— Рассказывай.
Третий акт пьесы можно было назвать: «Один сидит, остальные развлекаются».
Пока Эмрис на стенах чертил гвоздем формулы, его друзья попали. Один — в охотники. Ушел сам, потому что любил сильфиду. Второй из армии — в женихи принцессы, так как случились взаимные чувства. И все бы было хорошо, если бы принцесса неожиданно не бросила жениха и не влюбилась в охотника, в бывшего друга. И он оставил службу, обосновавшись во дворце. Фейри ее решение принял. Однако, наведываясь к Эмрису в тюрьму, начал говорить о странностях принцессы и ее мужа.
— Тут-то я и понял, что пока я загораю под солнцем в клеточку, кто-то добрался до моих исследований по проклятому везению и вовсю им пользуется! — Эмрис свесился с люстры.
— Ты решил помочь своему другу, то есть бывшему жениху, разобраться? — предположила я, искоса глядя на нахмурившегося Кая.
— Конечно же, — прищурился змей, оборачиваясь совой. — Он вытащил меня из тюрьмы… Только мы с моим мнительным другом ошиблись — не того посчитали виноватым. Не поняли главного: лишь лепрекон может пользоваться проклятым везением. И только он может его получить, при этом его собственные силы будут угасать. Но это для темных лепреконов было небольшой платой… для них многое было малой платой… А что касается темного везения, получить его можно одним способом — провести специальный обряд над младенцем их расы. Ребенок погибнет, а тот, кто провел, получит темную удачу.
В груди похолодело от жуткой догадки. Я? Я должна была стать таким ребенком?
— А если ребенка спасут? Запечатают его силу вместе с той гадостью, что на него прицепили?
— Он будет жить. Но в нем, как в тебе, будет копиться проклятое везение — в него превращаются чары маленьких лепреконов. А когда однажды печать слетит, выросший младенец станет опасен. Потому что до сих пор связан с тем, кто пытался его убить. Если бы он оставался младенцем, уловить связь было бы невозможно. — Рука Кая легла на плечи, даря тепло и успокоение.