Однажды на скоростной дороге Потеряйкин, который сидел за рулем машины посла, обратил внимание Василия Гавриловича, что обогнавший их «пежо» мчится с явно недозволенной скоростью, что у «пежо» синий дипломатический номерной знак и за рулем ее не кто иной, как сам Антонов, которому по должности полагается бороться с лихачами за рулем.
После этого состоялся жесткий разговор у посла, и исполняющему обязанности консула было сообщено, что распоряжение посла обсуждению не подлежит и собственное мнение по поводу установленного порядка надо оставить при себе.
…Десять километров до конца автострады, красная стрелка на спидометре медленно, как бы нехотя, с опаской, стала отклоняться все более вправо. Сто семьдесят два… четыре… пять… Сердце остро кольнул холодок. Вдруг подумалось: а ведь Ольга не так уж долго будет переживать.
За горбинкой последнего желтого, выжженного солнцем холма начиналась саванна. Теперь она будет тянуться на многие километры — однообразная, пышущая жаром, неприютная. Сколько ни ехать, по обе стороны дороги все одно и то же — заросшая пыльными, жесткими, грозно шуршащими травами равнина, выпятненная темно-зелеными бугорками редких деревьев и кустов. Ни деревушки, ни хуторка, ни тропинки, ведущей от шоссе в глубь саванны! И так до самого океана, если ехать на юг, и до песчаных барханов Сахары, если направляться к северу.
Все чаще попадаются встречные грузовики. Дорога сузилась, теперь уже не до скорости. Гляди в оба! Эти могучие пятиосные, угрожающе фырчащие трансконтинентальные гиганты мчатся как разъяренные африканские буйволы. Грузы срочные, расстояния далекие — от портов в глубь континента. Заработок шоферов зависит от скорости, скорость выгодна транспортным компаниям, которым принадлежат грузовики, — они охотно идут на риск катастроф. Выгода быстрой доставки груза окупает расходы по выплатам вознаграждения за разбитые чужие машины и загубленные жизни.
По сторонам шоссе то и дело встречаются остовы искалеченных в катастрофах автомашин. Их не убирают, металлолом здесь не нужен, металлургических заводов нет. Контуры поверженного, потерявшего форму автомобиля — вдавленные крыши, переломанные шасси, зубастые пасти разбитых окон — воссоздают в напуганном воображении проезжего последние мгновения чьих-то судеб. Порой останки машин на обочинах выглядят совсем свежими, еще не тронутыми ржавчиной, иногда над ними даже струится легкий дымок — догорает резина или внутренняя обивка. Значит, вчера, а может быть, сегодня утром здесь кто-то закончил последние счеты с жизнью.