– Там замок непростой должен быть, – предупредил Таракан. – Машина не хлам, хорошие деньги тянула, такую быстро с места не сдвинешь.
– Я телекенетик, я без отмычек и всякой фигни завести сумею, – выдал Толстый свое умение.
Читер видел телекинетика, которая банкомат заставляла отсчитать пачку денег за секунды. Но придираться к дару Толстого не стал – мало ли какие особенности у его умения.
Вместо этого сообщил о другом:
– Я одежду в шкафах видел нормальную. Камуфляж самый разный. У нас у многих кровью все заляпано, а переодеваться не во что, личное барахло сгорело.
– Понял, – кивнул Толстый. – Мысль у тебя грамотная, тряпье тоже надо собрать. Давайте, пацаны, в темпе, а то до вечера не успеем крутануться.
Тряпья в этом доме набрали столько, что по весу и объему вышло гораздо больше, чем потянули продукты, найденные во всех прочих осмотренных домах. Поэтому Читеру с Тараканом пришлось превратиться в ходячие вешалки для многочисленных объемных тюков, сумок и мешков. Толстый помогать отказался. Это некрасиво, но правильно: ведь в момент выхода на открытое пространство хотя бы у одного руки должны оставаться свободными.
А то мало ли что…
Ворота распахивать не пришлось – это хорошо. Читер, стараясь не совершать резких движений, склонился над бортом пикапа, скинул часть груза, после чего метнулся к куче, оставленной за забором. То же самое предпринимал Таракан, причем суетился куда больше, даже руками размахивал. Хоть бери да замечание делай – ведь зараженные такое способны засечь с завидных дистанций. Вон улица ровная, как струна натянутая, минимум на километр протягивается. На ней и машины брошенные имеются, и иные препятствия. Кто знает, кто за ними может скрываться.
Вскидывая самую громоздкую сумку, Читер скорее по наитию, чем что-то почуяв, повернул голову, уставившись на противоположную сторону улицы.
И тут же поймал встречный взгляд.
Там, в раскрытой калитке, стоял зараженный. До жути омерзительный, потерявший не только обувь с одеждой, но и всякий намек на нормальный человеческий облик. Если, конечно, не считать общего количества конечностей и одинакового набора черт лица.
Хотя лицом такое называть – это чересчур.
Сердце сдавило ледяной волной страха, а разум хладнокровно оценил уровень противника: не ниже двадцати и вряд ли выше тридцати. Или матерый лотерейщик, или начинающий топтун. И в том, и другом случае говорить о серьезной угрозе преждевременно. С такой тварью можно справиться при помощи самого простого оружия. Надо просто не давать волю панике, стрелять строго по уязвимым местам. Голова, шея, грудь – одна удачная пуля, и начинай собирать трофеи.