У сидевшего рядом Сигмара не сходила с лица улыбка. На первый взгляд он казался счастливым соратником вождя, но Хельга знала, что это не так: в глазах его улыбки не было.
«Значит, игра еще идет – и, думаю, правила пишутся, нарушаются и переписываются по ходу дела».
Она почувствовала, как сзади прошла Хильдигуннюр, и чем ближе она подходила к мужу, тем тише становились мужчины.
– В этом доме вы возденете кружки к трону Всеотца, – провозгласила она.
– В этом доме мы возденем кружки, – ответили мужчины, все как один. От тембра их голосов по спине сидевшей в тени Хельги побежали мурашки, ощущение было не совсем неприятным.
Дойдя до конца стола, Хильдигуннюр тщательно отмерила пива в рог Уннтора. Он подождал, затем сделал жест в сторону гостей, и Агла, Йорунн и Руна, слаженно двигаясь, вышли вперед с ковшами в руках и принялись точными, аккуратными движениями наполнять кружки. Когда последний сосуд был полон, они отошли назад.
Уннтор поднял рог, и спустя мгновение мужчины ответили тем же.
– Пейте разумно, пейте медленно, – провозгласил Уннтор, – ведь сегодня мы говорим с богами.
Следом за ним мужчины отпили ароматного пива. По тому, как они щурились или поводили плечами, Хельга поняла, что варево ее матери согревает их изнутри.
– Что ж, Сигмар. Расскажи нам о Фрейре, ведь мы хотим богатого урожая.
– Как луна восходит над восточным морем…
Он легко вошел в скальдический ритм, рассказывая старую историю о боге плодородия, хромом крестьянине и его пышногрудой дочери. Мужчины сидели и вежливо слушали, иногда поглядывая на вождя во главе стола. На женщин никто не смотрел.
Но Хельга заметила, как одна из них – Руна – тихо выскользнула через заднюю дверь. Следом вышла Агла, потом Тири и Хильдигуннюр. Когда дом покинула и Гита, Хельга заторопилась следом.
Снаружи освещали небо последние лучи солнца. Перед закатом свет особенный, подумалось Хельге. Это последняя на долгое время возможность ясно разглядеть что-либо. От холодка в тени дома у нее встали дыбом волосы на затылке, но она не обратила на это внимания и пошла следом за женщинами, которые тесной толпой направились к большому камню.
Они не стали ее дожидаться, и, когда она подошла, разговор уже начался.
– …но решение должно быть принято, – закончила Хильдигуннюр. Остальные женщины сдвинулись ближе к ней и смотрели на Тири, стоявшую перед ними, как могла бы, в понимании Хельги, стоять нищенка перед придворными королевы.
Воцарилось молчание.
Хильдигуннюр сказала:
– Ты ведь это понимаешь?
Чтобы не выглядеть здесь чужой, Хельга протиснулась в круг, примкнув к остальным, но не приближаясь к Агле и своей матери.