Судя по тарелкам и стаканам – четверо. То есть трое наверняка обретаются если не в самом доме (в соседней комнате или сенях за дверью), то где-то совсем-совсем поблизости. Они пока не показываются, прислушиваются и ждут сигнала на вступление.
Евдокии приходилось принимать решение в сумасшедшем темпе! И не отвлекаться на Синицыну, рыдающую в самое ухо. Остановив взгляд на грязном оконном стекле и ничего за ним не видя, Дуся машинально похлопывала Лину по плечу. Старалась думать хладнокровно, но ощущение жилета с тротилом на голом теле плохо способствовало процессу.
«Если я немедленно включу «глушилку» и прерву телефонную связь, на нас сразу же набросятся или все-таки дождутся приказа?..
Как далеко находится полицейская группа захвата?..
А что, если они нас вообще потеряли?! Тут Тмутаракань беспросветная!
Так включать или не включать «глушилку»? Флешки у меня нет, и я пока нужна для разговора с Терезой. Мы должны созвониться, назначить встречу…
А если нас собрали в одном месте как раз для того, чтобы подорвать всех свидетелей за раз, и тротил на мне вот-вот рванет?!
Так включать «глушилку» или подождать?!»
Дико неподъемное решение. С одной стороны, человеческая жадность, на которой и построена вся комбинация: флешка найдена, но мильоны уплывают, так что есть смысл немного потерпеть и обождать. С другой – мертвому мильоны не нужны, а проблему запускать нельзя. Сейчас все фигуранты в одном месте (считая Хабанеру). Достаточно отправить вызов на мобильник, и от халабуды останутся только пылающие головешки.
Евдокия постаралась успокоиться. Включать «глушилку» рано! В комнату зашел хозяин дома, а его наверняка не станут подрывать вместе с заложниками. Оставшиеся в живых друзья не поймут.
«Или они не друзья?! А этот забулдыга такой же расходный материал…»
Решение помог принять убивец.
– Кончай концерт, – обратился Хабанера к девушкам. – Евдокия, ты сама настояла на встрече с подругой. Мы ехали сюда долго. Час истекает. Звони Терезе, назначай свидание в кафе «Миньон».
– Ага, сейчас, – отлепляя от себя Синицыну, вредно вякнула Дуся.
Линка продолжала цепляться и бормотать: «Дуся, Дусенька, что происходит, кто такая Тереза?..» Но Евдокия не обращала на скулеж внимания. Лишь попросила мимоходом: «Тихо, Лина, не мешай».
– Назначай, назначай, – закусывая малосольным огурцом, повелительно прочавкал Хабанера. – Пусть сразу едет в кафе, где ее встретят и увидят. Мы должны убедиться, что она ни с кем не перезванивается и не готовит нам подлянку. Это, детка, жесткое условие.
Это смертный приговор. В кафе «Терезу» мигом опознают и тянуть волынку с проверкой информации на флешке уже не будут.