Сыщица набрала номер. Услышала «да».
– Это Евдокия, – произнесла не поздоровавшись. – Есть разговор. Мы можем встретиться?
– Конечно.
Бывший любовник говорил спокойно. У Дуси от его голоса немного задрожали руки.
– Я еду по реке. Где ты можешь меня встретить?
Крученый адресно назвал причал. Евдокия сразу отключила связь. И села, повесив плечи, опустив голову.
– Официант! Двойной кофе, и побыстрее!
Взбодриться надо, кровь разогнать, не то прибило сытостью.
* * *
И все-таки он был нереально притягателен. И дело вовсе не во внешности, магнетизм был внутренним, исконно опасным для женского пола. От Крученого за версту тянуло отрицательным обаянием плохого парня из хорошего боевика: каждый его жест, движение выказывали уверенность мужчины, знающего себе цену. Манеры напоминали повадки лощеного рысака, привыкшего к заинтересованным взглядам с трибун.
«Ур-род! – разглядывая бывшего любовника сквозь темные очки и делая лицо невозмутимым, мысленно кипела Евдокия. – Ишь… вырядился!»
По правде говоря, Антон ничуть не «вырядился». Экипировка внебрачного сына Воропаева была совершенно неброской: черные джинсы и сине-серая футболка – короткая, обтягивающая на торсе каждую мышцу… Чистые туфли. Приличные очки.
Крученый стоял на пирсе, свободно опираясь руками о перила. Смотрел на подплывающую лодку, его волосы трепал свежий теплый ветер.
«Ур-род! Ненавижу, ненавижу, ненавижу!»
Когда Крученый протянул Евдокии руку, предлагая помочь перескочить из лодки на пристань, сыщица сделала вид, что не заметила руки.
Но поскольку пребывала вся на нервах, то, разумеется, споткнулась и чуть не рухнула в воду. Или носом в пирс.
Нелепо получилось. Встречающий поймал горделивую москвичку за шиворот и могучим рывком придал ей вертикальное положение.
Чувствуя себя нашкодившей кошкой, которую сцапали за загривок, Евдокия поправила кофточку. Застегнула пару вывалившихся из-за рывка пуговиц.
«Ненавижу, ненавижу, ненавижу еще больше!»
Крученый молчал.
«Ах, какие мы умные! Не хотим разговор навязывать?! Отмалчиваемся, ждем первой ноты?»
Глупо. Все ох как глупо. И по-детски. Подростковые игры в обиду.
– Нам надо поговорить, – повернувшись к твердой земле, оглядывая пристань, заговорила Евдокия.
– Поехали.
– Куда?
– Увидишь.
– Нет. Давай поговорим здесь, Нифася подождет.
Крученый склонился к девичьему лицу:
– Ты меня боишься, Дуся?
Еще чего!
– Или за себя не отвечаешь? – Дыхание рецидивиста обожгло щеку девушки.
Евдокия отпрянула. И гавкнула:
– Пошел к черту! Мне… тебя… бояться?!
– Тогда поехали. Хочу кое-что тебе показать.
Не дожидаясь Евдокии, Крученый прошел по пирсу и направился к хорошей спортивной машине, припаркованной на огромной асфальтированной площадке. Дуся посмотрела в спину мужчины, шагающего с уверенной тигриной пластикой, и нервно рыкнула Нифасе: