— Там… там город целый! И нечисть бродит!
— Город? Нечисть? Где?
— Да там вон! За окном! — разволновался я, чувствуя как голова готова разлететься на части. И всё же, не в силах усидеть на месте, вскочил, бросился к окну и распахнул шторы.
Ничего. Медленно катящая воды река, поросший лесом берег с едва дрожавшими от слабого ветра верхушками и занимавшееся зарёй небо. Горизонт разрывался коралловой зарницей, но ничего похожего на багрово-алое небо, которое так ярко обожгло глаза, не было и в помине.
Сейчас по ту сторону стекла не было совершенно ничего особенного.
Чтобы до конца поверить своим глазам, я прислушался, отчётливо помня, что тогда слышал гвалт сотен голосов и гул тысяч ног. И снова ни-че-го.
Эйриг, неспеша приблизился, встав позади так, чтобы видеть то же, что и я, и прошептал мне на ухо:
— Попробуй ещё раз.
От неожиданного совета в горле застряло дыхание. Разве всё это мне не привиделось? Разве Эйриг не должен был заверить меня, что всё это просто игра света и тени? Ведь день выдался тяжёлым, и потому, наверное, я ошибся. Почему он просто не высмеял меня, обозвав глупым фантазёром и дураком…
Да он же просто шутит! Вдруг дошло до меня. Точно! Подшучивает надо мной, как в тот раз, в таверне. Не-ет, снова я на это не куплюсь.
Я тут же выпустил шторы.
— Насмехаться изволите, господин. Подумаешь, показалось, — произнёс я как можно безразличней.
Вот же балбес. Чего разорался? Только выставил себя полоумным. Эйриг ещё, гляди, подумает, что я того. Ну откуда тут взяться городу, когда речка течёт испокон веку, а на тот берег я и сам ходил-бродил не раз?
Отойдя от окна, я растерянно огляделся. Да, точно, у меня же была туча более важных вопросов, чем галлюцинации от разыгравшихся нервов.
— Господин, — начал я с места в карьер. — Вы, должно быть, ошиблись, или это Содар что-то напутал и поселил меня не в ту комнату.
Я вдруг увидел измятую постель и заволновался сильнее.
— Я всё приведу в порядок сию же минуту, только не злитесь! — выпалив извинения, я уже бросился к кровати, чтобы разгладить досадные складки, ярко свидетельствовавшие о моём промахе — позволил себе нежиться на господской кровати!
— Ошибки нет, — спокойно, без тени досады или гнева произнёс Эйриг, заставив меня бросить занятие и обернуться.
— То есть, вы хотите сказать, что я буду жить здесь?
— Да, — кивнул он. — Временно, конечно. Пока я не придумаю, как освободить тебя от амулета.
Ясен пень, что не вечно, но даже это было слишком, после шестнадцати лет каменных, в лучшем случае деревянных поверхностей, наминаемых моими тощими боками.