Не став тянуть кота за хвост, я развернулся и застучал. Никто не откликнулся, и я забарабанил громче. Тишина.
Только сейчас я обратил внимание, что свет на первом этаже дома не горел. Время было поздним, но аптекари часто не закрывались до глубокой ночи — работа была такая. Однако не в этом случае. Я слышал, что это место предпочитали богатеи, беднота — такая, как я — здесь не ошивалась. Да и домишко выглядел дорого — два этажа, добротный красно-коричневый кирпич. Чего только стоила резная дубовая дверь с латунной ручкой в виде изогнутого тела дракона. Зубастая пасть свешивала длинный раздвоенный язык повыше моей головы.
Её я не сразу заметил. Ухватившись покрепче, снова застучал.
Пусть хозяин закрыл свою лавочку, но ведь он должен был быть в доме. Владельцы небольших доходных домов всегда жили на втором этаже. Насколько я знал, аптекари ничем от них не отличались.
Увы, на оглушительный стук снова никто не откликнулся.
Пересиливая себя, я высунулся из-под навеса, чтобы взглянуть на окна второго этажа. Свет нигде не горел. Поспешил нырнуть обратно и задумался.
Если хозяин и его семья легли, то я бы давно их уже разбудил. Возможно, никого действительно не было дома. Тогда что же мне оставалось делать?
Оставить свёрток на крыльце?
Я достал свёрток. Первосортное сукно, да и печать массивная — важная. Вдруг это что-то ценное. Хотя зачем бы передавать ценность через постороннего человека? Знал бы проситель моего отца, точно бы подыскал для поручения кого другого.
Закусив губу, я раздумывал над тем, чтобы отправиться домой и занести свёрток на следующий день. Получалось, весь путь до аптеки и обратно я проделал зря.
Досадно, особенно глядя на капли, до сих пор срывающиеся с кончиков моих волос — дырки в капюшоне нужно зашить при первой возможности.
Оставить тут или всё же вернуться в другой раз? Ни один из вариантов мне не нравился.
Пожалуй, если бы я смог припрятать свёрток не на виду, то мог бы спокойно уйти, а заодно быть уверенным, что поручение, за которое кто-то отдал деньги, будет выполнено. За отца я не волновался, но вдруг кто-то предъявит счёт матери. Такое уже случалось и не однажды.
Если пораскинуть мозгами, такое вполне могло произойти.
Снова набросив капюшон, я выскользнул из-под козырька, решив обогнуть дом, благо никаких заборов и решёток вокруг не возвышалось.
Первым делом я старался отыскать взглядом свет в окнах. Но здесь меня не ждало ничего кроме разочарования. Приметив узкую дверь, на полшага поднимавшуюся над землёй, я попытал счастье.
Дверь не подалась под моими потугами. Я стучал, но с тем же успехом. Позади были створки хода, ведущего в подвал. За одну из ручек я схватился без всякой надежды. Не заперто!