Дитер навещал малыша ежедневно. Подходил к кроватке на цыпочках, брал на руки, и не важно, спал тот или нет. Качал и шептал, убаюкивая. Я всегда наблюдал, не стараясь поговорить или объясниться. Пусть сердце и тянуло жилой, я не мог раскрыть рот. Если бы Дитер только заподозрил, что я стараюсь получить его обратно, используя ребёнка — он ведь был вынужден сталкиваться со мной каждый день, то ополчился бы сильнее. Я был готов ждать, пока он сам не заведёт разговор или пока у меня не появится возможность; но мне доставались только угрюмые взгляды и прямые вопросы, как себя чувствует Кайли и не нужно ли чего.
Дитер продолжал встречаться с Эбом. Несколько дней назад, вечером — я уже лёг, с лестничной клетки раздался шум. Я переживал о том, чтобы не проснулся малыш и, прикрыв дверь, вышел посмотреть, что случилось. И только успел раскрыть дверь и оглядеться, как тут же понял: Иво сцепился с Эбом, пока Дитер старался растащить омег по углам. Вклиниваться я, понятно, не стал — самому дороже выйдет. Захлопнул дверь и понадеялся, что скоро заткнутся.
На следующее утро Натан с упоением рассказывал о том, как Дитер и Эб хорошо посидели вечером: наши праздновали день рождения Дитера и пошли в квартиру. Иво послал обоих нахер, крича на весь подъезд, что трахаются пусть где угодно, но не в его доме. Урезонить брата, не слишком дружившего с головой, по мнению пацанёнка, не получилось. Начался скандал. Омеги посылали друг друга нахуй, поминая всех дедов до седьмого колена.
Иво тоже заходил. Однажды постучав в дверь, он заявил, что Кайли его племянник, а родителей не выбирают. Прошёлся по мне уничижительным взглядом и сообщил, что будет навещать малыша когда захочет. Я не был против, радуясь, что не нужно искать повод видеться с Иво время от времени. Как и Дитер, тот со мной не разговаривал, но всё, что он обо мне думал, он с удовольствием рассказывал Кайли, утешая улыбавшегося дяде малыша тем, что один нормальный в семье всё же есть — конечно же, он сам, и он позаботится, чтобы Кайли не вырос полным придурком, как я или Дитер.
На той же неделе ко мне явился старший брат. Дитер был захмелевшим, но не пьяным, и оттого, наверное, решил вдруг пообщаться.
— Прекрати настраивать Иво против меня, — заявил он с порога, сверля меня гневным взглядом.
Разговаривать, когда тебя слушают все любопытные уши, я не любил и пригласил альфу войти. Прикрыл дверь на кухне, чтобы мы не разбудили Кайли, и поставил чайник, пока Дитер рассаживался, принюхиваясь. Он всегда так делал, но обычно украдкой, незаметно, пытаясь вычислить, наведывается ли ко мне кто.