— Шайс, — блеснули мудрые желтые глаза и Местофий протянул руку первенцу.
— Отец, — тут же откликнулся тот, шагнув навстречу.
Двое драконов встали друг напротив друга.
После долгого молчания Местофий тяжело опустил увесистую ладонь на крепкое плечо.
— Я доверяю тебе семью. Заботься о сестре и братьях. Береги маму, — тише произнес он, и Алиясу показалось, что на миг он заметил безбрежный океан боли, воющий бездной в чужой душе.
Видение исчезло так же внезапно, как и возникло. Может, ему и вовсе приснилось.
Правитель перевел взгляд на Алияса.
— Береги свою пару, сынок, — выдохнул он и, снова вернув внимание Шайсу, продолжил: — Я верю, что ты тот, кто сможет вести нас и дальше.
Челюсти Шайса напряглись, и он, не произнеся ни слова в ответ, глубоко кивнул.
Оставалось только догадываться, о чем вели немой диалог отец и сын, но выказанное доверие не могло оставить Шайса равнодушным. Алияс видел, с какой беззаветной преданностью он взирает на отца.
Вот так и он сам когда-то глядел на мать, мечтая, чтобы время остановилось навечно, позволяя смотреть на любимые черты все будущие зимы и вёсны, но…
Гранитная крошка скрипнула под плотной подошвой и, окинув собравшихся, а затем и детей прощальным взглядом, Местофий отвернулся и пошел прочь по широкой укатанной дороге, плавно соскальзывающей с плато, на котором в молчании остались наблюдать драконы.
Далекая черта поспевала рассветом, пока Правитель медленно шагал вперед, глядя прямо перед собой. Он спустился в низину, все еще утопающую в легкой пенке утреннего тумана.
Первые лепестки ласкового светила коснулись прохладных щек эльфа, приласкав знакомым теплом. Вот кромка солнечного круга сползла с ног, раскрывая молчаливые пейзажи Безмолвных земель…
Перед взором Алияса не было ровном счетом ничего, кроме голых отвесов и безжизненных пиков. Он не увидел ни привычного для Нагорий снега, ни жалких заплат бедного мха. Там, где еще удавалось различить силуэт Правителя, не росло ничего, кроме огромных валунов и причудливых булыжников всевозможных форм и очертаний. Они захламляли низину, покуда хватало глаз, и медленно, но верно скрадывали черты удаляющегося дракона.
Свет дотянул длинные лучи до синеющей под ногами дымки, стоило огненному шару показать половину необъятного тела, и яркая россыпь золотых отблесков разом затопила безбрежную пустошь.
И внезапно, вместо неровных и необтесанных глыб камня, которые расстраивали своей убогостью и однообразием всего миг назад, Алияс увидел бесконечное множество золотых изваяний.
Скульптуры чудовищ необъятных размеров неподвижно застыли на задних лапах, широко распахнув сильные крылья. Другие возлежали на толстом брюхе, заворачивая хвост и всматриваясь вдаль — туда, где над краем земли застыло золотое солнце. Драконы, не пожелавшие принять звериную сущность, навечно застыли на двух ногах, расставив руки навстречу яркому шару.