Странное состояние отупения придавило тело неподъёмной плитой. В голове не крутились бесконечные мысли, не было и звенящей пустоты. Всё было предельно просто — началась моя новая жизнь.
Ратенмарец будет забирать мою энергию когда захочет и как захочет. Утами ранее он мне это отчётливо продемонстрировал. Мои чувства не имеют никакого значения, в чём я успела убедиться, ощущая гадкий язык, пробующий на вкус мои слёзы. Если это так, то я могу не сомневаться, что он сделает всё, чтобы изводить меня и дальше. Точно так же, как и не сомневалась в том, что у него всё получится. Несмотря на переполняющую меня ненависть к ратенмарцу и всему его народу, ему удалось довести моё тело до предательства. И от этого я чувствовала себя ещё гаже.
Там, на Тейане, когда жизнь ещё играла красками свободы, у меня был парень. Его звали Ино, мне было шестнадцать, и мы праздновали мой день рождения, когда он впервые меня поцеловал. Он мне нравился. Улыбчивый, он всегда был ко мне внимателен, и стоило чего-нибудь захотеть, как он тут же старался выполнить моё желание. После праздника мы частенько сбегали в пещеру и целовались, его тёплые осторожные губы приятно касались лица. Мне это нравилось. Думаю, ему тоже.
Накануне нападения ратенмарцев Ино позволил себе обнять меня крепче обычного. Прижиматься друг к другу было ново и казалось до жути смущающе, но отталкивать его не хотелось, и я продолжала наслаждаться странными ощущениями, блуждавшими по телу.
Конечно, я была уже достаточно взрослая, чтобы знать, что происходит между мужчиной и женщиной, несколько раз даже видела знакомых ребят чуть старше меня. Они занимались этим в укромных уголках ущелья. Натыкаясь на такую парочку, я не спешила уйти или отвести взгляд, потому что чувствовала то же самое, что происходило со мной, когда Ино водил меня в пещеру…
Я понимала, что однажды стану взрослой, и мы тоже будем как эти пары.
Признаться в том, что мне этого хотелось, казалось постыдным. Но это не шло ни в какое сравнение с тем невероятно обжигающим чувством позора и надругательства, через которое только что провёл меня ран Дарий Альрон. И всё же, несмотря на то, что я прекрасно отдавала себе отчёт в происходящем, моё тело ответило на его мерзкие ласки, за которыми пряталось желание высосать из меня побольше энергии.
Пусть нам толком никто не объяснял, что такое энергообмен на самом деле, но, думаю, даже мои одногруппницы поняли, в чём состоит суть — чем больше мы возбуждаемся, тем больше выплёскиваем энергии.
Мой средний показатель в тридцать один процент «…это лишь доказательство нежелания делиться энергией или неумение Проводящего обращаться с источником», — с чувством отвращения, припомнила я слова ратенмарца. По-видимому, всё это время дело было не во мне. Те мальчишки-Проводящие, ещё почти дети, ни разу не вели себя так, чтобы у меня хотя бы согрелась кожа.