В этот момент включился мегафон.
— А теперь приглашаю всех насладиться традиционным танцем омута, который обещает быть особенно прекрасным в этом году, — многозначительно закончил Калеян, по обычаю взявший на себя обязанности конферансье.
Кир, раздраженный двумя курицами, старательно удалялся прочь, боясь, что если останется, настучит им по их пустым головам, и два пустых горшка развалятся.
Он расталкивал сбившуюся гуще толпу и, не видя куда идет, пробирался все глубже под навес.
И тут же огни зажглись прямо над Киром, освещая навес с обратной стороны и делая его полупрозрачным. Неожиданно полилась вода из четырех колонн, установленных по углам; прямо над Киром, в середину, начала стекаться вода. И только тут Кир заметил, что на самом деле, помимо четырех оснований, навес поддерживали подвесные тросы, крепившиеся по горизонтали и диагонали, оставляя массу свободного пространства и в тоже время деля площадь на квадраты. И как только достаточно воды набралось посередине, следующие квадраты, начали вбирать равные доли.
И тут зазвенели колокольчики.
Волшебные журчащие, они погрузили всю площадь в свежие ручейки свободы и красоты. И тут же с противоположных углов гигантского навеса заскользили маленькие изящные фигурки. Они парили над землей, едва касаясь водной поверхности; и, уже через секунду, каждая фигурка замерла, и Кир увидел, что вода ровно разливается стеклом по навесу, пропуская свет и смазывая очертания неземных существ, застывших в ожидании.
Мелодия перелилась струнными, фигурки заскользили, меняя четкое очертание на удивительный образ: Кир видел, как перед его глазами волна бьет о рифы и разлетается на мелкие брызги (крошечные человечки замирают без движения), и новая волна подхватывает их, унося за собой и вовлекая вновь в изгибающуюся струну, медленно набирающую обороты (другие человечки вливаются в общее движение) и превращающуюся в бушующий водоворот. Неумолимый, готовый поглотить окружающий мир и существо, оказавшееся в самом сердце.
Сказочное существо, разрываемое стихией на части, сопротивляется и борется с природой, а водоворот медленно теряет идеально круглые очертания и начинает следовать мощным велениям руки существа. Нестройный эллипс разваливается на части, то и дело выпуская потоки из «тела» и теряя былую мощь.
Существо отчаянно бьется за жизнь и право управлять невиданной животной силой: разбивая стену воды, захлестывая бурные потоки, девушка скользит по незримой поверхности, словно гоня стихию прочь от себя. То она тягуче тянется к «бурной воде», словно мать, зовущая непокорное дитя; она нежна и снисходительна, она просит и зовет. И стихия медленно уступает, обвиваясь вокруг тела девушки, не удушающим змеем, но легким облаком, ласковой рукой. И на секунду их силы равны, и на мгновенье они движутся в такт: падают, переворачиваются, дышат и умирают. И сколько легкости и жизни в движенье воды и ветра.