— Э- ээ! Как валить, а трофеи?!….
— Что?! Половину всех трофеев тебе?! — Глаза Углеокой, и так не узкие, казалось сейчас выпадут из глазниц. — Саня! Ты в своем уме?!
Этот разговор, проходил между нами следующим вечером, когда утомленные страстной любовью в термах, мы расположились в будуаре императрицы, и неспешно потягивали аперитив в ожидании ужина.
— Не, ну есть другой вариант. — Лениво откликнулся я. — Я открываю для тебя ворота Варны, а ты штурмуешь для меня Хандак! И никаких денег не надо — будем в расчете.
— Ну ты и наглец!…
— Знаю, — Я с вожделением взглянул на августу, и добавил хрипотцы в голос, — но это не самая сильная черта, за которую меня так любят дамы.
— Да ты хоть представляешь, — Зоя никак не отреагировала на мою шутку, — насколько не сопоставимы Варна и Кандак?!
— Да что ты со мной как с деревенским дурачком разговариваешь! — Меня начало брать зло. — Конечно, понимаю! Но, если я не завладею Критом, то для меня ничего не изменится! НИЧЕГО! Если ты не возьмешь Варну, ты потеряешь треть своей территории, если не навсегда, то, как плательщиков налогов, на пару лет наверняка. Взамен получишь голодные бунты на этих территориях. Осаду Константинополя, и уже голодные бунты в столице. А после этого, будешь выплачивать дань Симиону. — Несколько успокоившись заговорил более размеренно. — Может, я невнятно говорю, давай повторю. Твои войска ничем не рискуют, они входят в гавань, только если цепь опущена, катапульты и баллисты молчат, городские ворота открыты. Это означает, что гарнизон крепости уничтожен и твоим центуриям, входящим походным маршем в город могут противостоять только мирные жители. Если же ворота не откроются, значит, мои воины погибли, а твое войско, развернув дромоны, на следующий день вернется в казармы. Так что я отлично понимаю, насколько занижена стоимость моей услуги. И еще — меня реально бесит, что ты считаешь, раз мои люди, более привычны умирать — то и цена их жизни — медяк.
— Хорошо! Я согласна. — Выдавила из себя углеокая. — Половина твоя.
— А знаешь, кто будет командовать войсками вторжения, проведет несколько блестящих рейдов по болгарским провинциям, и прибьет свой щит к воротам Переславля?!
— Конечно ты! — Императрица разразилась бархатным смехом. — Решил прибавить ко всем своим титулам, еще и титул победоносного полководца?!
— Нет! — Тут и я рассмеялся, — Не угадала! Им будет Константин Багрянородный — твой сын!
— Что?! — Тут Зоя закашлялась, подавившись вином. — Что ты сказал? Константин?!
— Ну а что. Надо же когда-то показать народу, да и соседям, наследника во всей красе. Вот он будущий император Византии, уже в юном возрасте показавший зубы. Да так, что вражеские армии от страха испачкали подштанники. Неизбежно все заговорят о новом Александре Македонском. Такой шанс как сейчас вряд ли еще представится. Прошла, наверное, минута, пока лицо Зои приобрело осмысленное выражение.