Варвара спустилась с небес на землю, довела меня до стула, усадила, сама пристроилась рядом. Девушка все еще всхлипывала, хваталась за сердце. Однако профессиональное самолюбие вернулось на место, и мне по-прежнему стало суждено умереть в падающем самолете. Сергей Борисович подтолкнул ко мне пачку моих же сигарет.
— Курите, Никита Андреевич, сегодня можно. Только смотрите, чтобы в привычку не вошло.
Я с жадностью схватился за свой «Уинстон», стал окуривать дымом служебное помещение. Они не роптали, терпели. Варвара сбегала за баночкой с водой, где я и утопил высосанную в несколько затяжек сигарету.
— Как вы себя чувствуете, Никита Андреевич? — осторожно осведомился Якушин. — С головой все в порядке?
— Нет головы, — проворчал я, — черепная коробка — есть, а головы — нет.
— Главное, что чувство юмора осталось. Хотя в вашем случае, полагаю, оно должно умереть последним.
— Голоса, музыка, хоровое пение, навязчивые мысли? — срывая голос, бормотала Варвара. — Ты извини, Никитушка, что спрашиваю, но все это так необычно…
— Внутренний голос требует убивать, — признался я.
— Понятно… — Она ласково гладила меня по руке. — Это ничего, родной, скоро пройдет…
— Полагаю, Никита Андреевич, мне придется увеличить ваш гонорар, — вкрадчиво сказал Якушин.
— Конечно, — кивнул я, — на достойные похороны.
— Фу… — выдохнула Варвара и расслабилась. — Отпустило, твою-то мать…
— Кстати, насчет моей матери, — вспомнил я. — Надеюсь, вы ей не сообщали о моей безвременной кончине?
— Нет, твоей маме не сообщали, — замотала головой Варвара. — Непросто это, Никита, решили подождать до утра.
— Вот и славно, и не сообщайте.
— Хорошо, не будем.
— Да, Никита Андреевич, — сказал Якушин, — до вашей мамы печальная весть не дошла — и слава богу. Но вашей помощнице Римме Казаченко Варвара позвонила незадолго до вашего эффектного появления, и, полагаю, эта новость ее не обрадовала.
Вот черт! Я вскочил со стула, схватил свой телефон. Разрядился! Некому воткнуть в розетку. Я требовательно уставился на Варвару. Она смутилась, суетливо полезла в сумочку за своим смартфоном.
— До утра не могла подождать?
— Прости, но мы же не думали, что к утру ты оживешь. Да, наверное, ты прав, надо было подождать, дать человеку выспаться. Но я не смогла, а Сергей Борисович не успел меня остановить. Она плакала, Никита…
Надеюсь, не от радости. Я набирал номер по памяти.
— Да, Варвара, слушаю… — голос моей помощницы звучал глухо, но уже не сонно.
— Это не Варвара, — отрезал я. — Римма, ради бога, прости всех нас, произошла чудовищная ошибка. Все в порядке, новость о моей смерти можно отозвать, она не соответствует действительности, это нелепое недоразумение…