— Я устала, — призналась Анжела. — И, кажется, шампанское ударило мне в голову.
— Утром вам будет лучше, — пообещал Дориан.
Вечер потрясло очередное событие — мисс Айвс стало дурно, и ей пришлось покинуть бал. Дориан вежливо справился о её здоровье и выкинул это из головы. Его ждало очередное приключение, имя которому было Лилия Франкенштейн. Загадочная девушка с ледяными руками и невинной улыбкой. Дориан догадывался, что Виктор поставил какой-то удачный эксперимент, но в чем он заключался?
Мимо Анжелики не прошел интерес Дориана. Но любовник промолчал. Даже взгляд карих глаз оставался спокойным, когда Дориан в очередной раз возвращался со свидания. Лишь отдавался с остервенением, непривычно жадно целуя, стараясь забрать как можно больше.
— Очередной ужин с мисс Франкенштейн?
— Вы против?
— А разве это имеет значение?
Горечь в голосе любовника шевельнула в душе остатки совести. Но отменять встречу было поздно. Дориан пошел на компромисс — после ужина завел Лили в ювелирный магазин, одарил её ожерельем и, купив кольцо в качестве извинений для Анжелики, поспешил домой.
Мир рухнул, когда он вошел в галерею. Его нежный мальчик, его Анжел в очередной раз фраппировал: картина, закрывающая вход в главный секрет его жизни, была сдвинута. Дориан мог бы отшутиться, мог бы придумать что-то, но Анжел был слишком умен…
Дориан пошел открывать его любимое шампанское.
Как и ожидалось, Анжел стоял перед портретом, внимательно рассматривая каждую черточку.
— Итак, вы раскрыли мой секрет, — мягко сказал Дориан, протягивая любовнику бокал с шампанским. — Я неизменен. Мои грехи проявляются только на холсте. Порой я обманывал себя, убеждал, что это не я. Разве не все мы воображаем себя лучше, чем мы есть? Это мой истинный облик, Анжелик. Сможете ли вы принять меня таким? Полюбить меня?
Любовник перевел взгляд с портрета на Дориана и улыбнулся краешком губ.
— Да.
Дориан секунду всматривался в его лицо, пытаясь отыскать признаки лжи и не находя их. Анжелик любил. Любил преданно, искренне, но… Дориан чокнулся бокалами. Анжелик печально взглянул в бокал, и на какой-то миг Дориану показалось, что он обо всем догадался. Но любовник лишь улыбнулся и сделал глоток.
Карие глаза пораженно распахнулись. Бокал в пальцах с жалобным звоном разбился. На пол мальчишка упал уже мертвым. Дориан смотрел на тело, которое так жарко отзывалось на ласки этой ночью, и убеждал себя в том, что Анжел не смог бы любить его после того, как всё узнал. Что оставлять его в живых было опасно. Что мальчишке было бы горько вянуть рядом с вечно юным Дорианом. Смог бы он быть рядом?