Морис положил руки жене на плечи, в его душе гнев боролся с любопытством.
– Чего они хотят?
Человек вздохнул.
– Болезнь, свирепствующая в стране, пробралась в замок, начали умирать дворяне и слуги.
– Я не... – начала было Розалинда, но умолкла. Ее злость угасла пред лицом бессмысленных смертей и тревоги в глазах посланника. Возможно, недуг поразил кого-то, кого он любит.
Розалинда посмотрела на Мориса.
– Поезжай, – посоветовал ее муж. – Люди в беде. К тому же в замке ты сможешь повидаться с Алариком! Мы его так давно не видели.
– Ладно. Повезло вам, что мой супруг намного добрее меня, – вздохнула Розалинда, надевая теплый серый плащ. – Но я сама туда доберусь. А вы отправляйтесь своей дорогой.
После того как Розалинда растворилась в ночи, Морис остался один на один с усталым посланником. Повисло неловкое молчание.
– Не могу пригласить вас в дом, – произнес он извиняющимся тоном. – Эпидемия. Сделать вам чашку чая? Вы можете забрать ее с собой. В качестве... сувенира?
Замок сильно изменился с тех пор, как Розалинда приходила сюда в последний раз. Светильники горели тускло, слуги жались в тени, в коридорах гудело эхо песнопений, которые выводили священники. В воздухе так сильно пахло ладаном, что молодая женщина с трудом могла дышать.
Король и королева восседали на тронах и вид имели очень усталый. Маленького принца рядом с ними не было.
– Волшебница, – произнесла королева, голос ее звучал немного хрипло, но, как и прежде, твердо. – Ты прощена за то, что нарушила карантин. В обмен мы хотели бы просить тебя использовать свою волшебную силу и вылечить наши королевские величества, а также всех обитателей замка.
Розалинда моргнула.
– Что? – переспросила она, впервые в жизни не найдя что сказать.
– Королева выразилась достаточно ясно, – рявкнул король. – Мы по милосердию своему снимаем с тебя вину за незаконное пересечение границы и трусливое бегство из нашего страдающего королевства. Быть может, в благодарность ты... уладишь... это. – Он взмахом руки обвел комнату. Розалинда заметила, что платок, который король комкает в пальцах, больше не благоухает духами и цветами, но источает запах солей и горьких лекарств – видимо, с помощью этих средств лекари надеялись предотвратить заражение.
– Я не преступница, – проговорила Розалинда, изо всех сил стараясь сохранять спокойствие. – Я сбежала из этого... кошмарного места и теперь живу в другом. Там никто не пишет оскорбительных надписей у меня над дверью, а соседей не похищают без суда и следствия. Хотите – можете простить мне воображаемые преступления, хотите – не прощайте. У меня нет никакого желания сюда возвращаться, поэтому все ваши уговоры бессмысленны. Найдите себе какого-нибудь доктора, и покончим с этим.