Но они были там не одни. Во внешнем оцеплении на подступах и вокруг вокзала стоят вооруженные винтовками Мосина матросы с достраивающихся и ремонтируемых кораблей. Порядку там было гораздо меньше, у каждой роты[33] был свой командир, а общего руководства не наблюдалось даже в зачатке. Адмирал Дубасов указал ротным командирам, кому какой участок занимать, и на этом счел свою функцию исчерпанной. Пока его люди просто контролируют территорию от сих до сих, все еще терпимо, но если дело дойдет до боестолкновений, то получится сплошная партизанщина и раздрай.
Поезд въехал под своды дебаркадера – и я вижу самого вице-адмирала. Он стоит в парадном мундире, взирая на приближающийся поезд с траурным видом голодного василиска. Чуть поодаль от него застыл командир первого батальона капитан Деникин, который как мой заместитель до прибытия нашего эшелона нес всю полноту командования над уже разгрузившимися подразделениями бригады. Вот поезд притормаживает у перрона и останавливается, причем выход из нашего вагона оказался прямо напротив уже расстеленной красной дорожки, в конце которой стоит адмирал. Все, как полагается при встрече особо важных персон. Говорят, раньше от машиниста требовалось особое искусство, чтобы уметь остановить ВИП поезд так, чтобы подножка выхода из вагона с официальными лицами ровно совпадала с обрезом такой вот красной дорожки. Это вам, блин, не пригородную электричку водить, где пассажиры вроде дров, и не лимузин-членовоз, который и весит значительно меньше, чем поезд и управлять им тоже легче.
Я спрыгиваю на перрон первым и галантно подаю руку великой княгине Ольге Александровне. Она, аккуратно причесанная и затянутая в свой официальный дорожный костюм темных тонов, подчеркнуто спокойна. Следом за Ольгой на перроне появляются ее горничные: Ася, с которой она приехала из Петербурга на Дальний Восток, и, как экзотический цветок, кореянка У Тян. А уже за ними – Михаил, суровый как судья при зачитывании смертного приговора, а затем и Павел Павлович с Дарьей Михайловной. А уже в самом конце на свет божий показался как бы выпавший из общей обоймы Великий князь Александр Михайлович со своим адъютантом господином Лендстремом. Вот и весь наш бомонд в сборе, остальные уже не в счет.
Едва завидев Великого князя Михаила, адмирал Дубасов со всей решительностью направился в его сторону.
– Ваше Императорское Величество, – сказал он, – я крайне рад, что вы избежали всех опасностей и благополучно прибыли в столицу…
– Вы сказали Величество, Федор Васильевич? – с деланным удивлением переспросил Михаил, – Вы не оговорились?