Однако и теперь, как века назад, все идет по раз и навсегда заведенному обыкновению. Место в Совете передается по наследству, это неукоснительно соблюдаемый обычай. И вряд ли кто-то знает, как сильно нынешний лорд Восточных земель сожалеет о том, что появился на свет раньше двух своих братьев… Тем можно оставаться дома, делать что угодно: один идет по его стопам, занимается кое-какими исследованиями, и небезуспешно; другой живет обычной жизнью, любит охоту, лошадей и собак, красивых девушек, конечно же, а помимо того, держит в узде арендаторов и землевладельцев, предводительствует отрядом воинов, способен оборонить родовой замок. Лорд Данари завидует им обоим.
С другой стороны, поменяться местами с кем-то из них значило бы сделать их несчастными, не так ли? Дейн далек от мысли, что приносит себя в жертву, но и братьями жертвовать не хочет. Он любит свою семью и сожалеет лишь о том, что кому-то из племянников предстоит занять его место: вряд ли у него самого когда-нибудь появится сын. Во всяком случае, он искренне на это надеется. Жизнь в столице – совсем не то, что хочется подарить наследнику…
Хотя как знать? Это у Дейна нет склонности к придворным интригам, а сын может уродиться совершенно другим. Проверять, однако, желания нет. Правда, если король прикажет, жениться придется, но пока ничто не предвещает: сказано ведь, у Дейна есть младшие братья и племянники, поэтому, случись что с нынешним лордом Восточных земель, найдется, кому занять его место.
Молчаливые слуги помогают одеться: белоснежный китель, церемониальный плащ – только и смотри, чтобы не зацепиться им за что-нибудь! – начищенные до зеркального блеска сапоги. Драгоценности, конечно. Много, как положено лорду: на руках и на кителе, на пряжках, застежках, и на сапогах тоже. Хорошо еще волосы коротко подстрижены, не то куафер и на голову бы пристроил какую-нибудь блестящую штуковину!
Из зеркала на Дейна смотрит придворный щеголь: идеальная прическа, золотистая шевелюра уложена волосок к волоску, пятен от реактивов на пальцах не видно под тонкой тканью перчаток. Только под глазами тени – следы бессонной ночи за работой, но вряд ли на это кто-то обратит внимание. А если и обратит, решит, что собеседник предавался неуемному разврату, как это принято у столичных повес. Конечно, другие лорды так не подумают, но во дворце хватает народу…
Никто, правда, не может свидетельствовать о том, будто встречал лорда Восточных земель в каком-нибудь из известных заведений для избранных, но он ведь может оказаться мастером маскировки, не так ли? И совершенно точно умеет ходить потайными тропами, и, значит, для него открыты все портовые кабаки, а там не смотрят на лицо, только заглядывают в кошелек. Да и кто мешает заниматься всем этим за закрытыми дверями особняка? Может, лорд Данари просто не любит компанию, тем более в делах интимных?